Вопросы цены и стоимости

Хотя казалось, что это уже невозможно, Равиль побледнел еще сильнее, чем был до того, но голос звучал твердо: он понимал, что у него есть только одна попытка для объяснения, отступать и трусить уже поздно.

— Есть! У вас есть враг, который способен очернить репутацию вашей семьи, обвинив в противоестественной связи с вором, мошенником и проституткой. Разумеется, это не преступление, — юноша нервно передернул плечами и торопливо продолжил, вскинув глаза на торговца, — но грязные сплетни способны отравить жизнь даже самому безупречному человеку, а письменное признание послужит бесспорным доказательством, и вас никто не станет слушать, тоже причислив к людям низким…

— И чье же это признание? — прищурившись поинтересовался Ожье, оборвав сбивчивую речь. Впрочем, он вполне догадывался об ответе, как и не сомневался в имени персонального недоброжелателя.

— Мое, — мертвенным тоном подтвердил Равиль.

— Вот как. И как же так вышло? — Грие оглядел его с отстраненным любопытством: рыжик все-таки рассказал своему любовнику о сведенных клеймах правду? А когда понял, чем это может обернуться — совесть взыграла? Или просто испугался…

— Если бы не это, обвинения к вам были бы более серьезными! — Равиль отмахнулся от направленной на него явной недоброжелательности, и сбивчиво продолжил, уже почти не понижая тона и не обращая внимания на изумленно наблюдавшего за ними со стороны музыканта. — Ксавьер мог обвинить вас в укрывательстве евреев и донести инквизиции… Не смейтесь! Вы же сами рассказывали мне, что это за система! А сейчас вы к тому же даете ему в руки еще одно оружие, опять связавшись с вашим драгоценным синеглазым Айсеном… или ему в прошлый раз не хватило?!

Юношу трясло от всего сразу: чудовищного напряжения на самой грани, жгучего разочарования и отчаяния, что ему не верят, какой-то жуткой опустошенности от того, что таяла даже тень его робких надеж на прощение, и сосущего холодка в груди в предчувствии чего-то скверного. Хотя что плохого могло еще с ним случиться… А потом наступил конец.

— Айсена трепать не смей, — жестко бросил Ожье, окинув смертельно бледного юношу в богатом платье потяжелевшим неприязненным взглядом. — Ты его мизинца не стоишь.

Равиль задохнулся от боли, даже перед глазами все поплыло — за что? Отчего же так… Одним на золотом блюдечке любовь и уважение, а ему лишь очередной пинок в канаву с помоями! Задрожавшие губы искривила злая усмешка, юноша резко откинул голову:

— Куда уж мне, дешевой шлюхе!

— Ну, что шлюха это еще ничего, — презрительно бросил мужчина, разворачиваясь чтобы уйти, — другая беда, что дешевка.

Провал. Он просто не думал, что это будет ТАК больно…

* * *

Когда Равиль опомнился, и снова начал воспринимать окружающую реальность, Грие рядом не было. Юноша поднес внезапно ослабевшую руку к виску, всерьез опасаясь, что может опять упасть в обморок, как с ним порой случалось в самый неподходящий момент, но своему удивлению понял, что его во-первых, кто-то осторожно поддерживает за плечо и пытается отвести в сторону, а во-вторых, — этот кто-то не кто иной, как само Святое Причастие во плоти с незабвенными небесными очами, несравненный талант и предмет всеобщей любви.

Но сопротивляться не осталось сил, вообще ничего не осталось. Равиль послушно подчинился, позволив вывести себя и усадить на какую-то скамеечку в нише. Айсен дал ему глотнуть вина из неведомо откуда взявшегося бокала, быстро распустил ворот. На краткий миг пальцы молодого человека замерли: несмотря на полумрак, темные пятна на ключице у шеи юноши были отчетливо видны и могли быть только одним…

— Лучше? — ровно спросил Айсен, мягко продолжив. — Я тебя помню. Равиль, да?

Юноша механически кивнул. В душе и в мыслях царила звенящая пустота, но новый вопрос заставил его вздрогнуть.

— Ты… с Ожье?.. — яркие синие глаза взглянули испытующе, но Айсен сразу же встал, давая Равилю возможность придти в себя, и отошел к проему, спокойно заметив после паузы. — Он достойный человек. Правда, если и с ним вести себя достойно…

Это что, намек?! Или сразу упрек?! — затопившее чувство унижения оказалось чересчур острым, полоснув бритвой по натянутым нервам. Равиль распрямился пережатой пружинной, и прежде чем заставил себя задуматься над услышанным, с ядовитой горечью бросил:

— Если он тебе так нравится, что же ты не с ним?!

Айсен снова изумленно посмотрел на него и просто сказал:

— Я? Я люблю другого человека.

Слишком просто, чтобы это было игрой и притворством… Будто чужое счастье каким-то образом делало его ношу еще более тяжкой, Равиль устало сгорбился, уткнувшись лицом в ладони, и едва слышно проговорил:

— Любви не всегда бывает достаточно…

— Возможно, — признал Айсен после долгого молчания, глядя на раздавленного терзаниями юношу тревожно потемневшими глазами.

Равиль вымучено улыбнулся, и неожиданно для себя произнес:

— А ты бы вел себя поосторожнее, узнают и запросто могут донести опять!

— Спасибо за предупреждение, — без тени издевки поблагодарил Айсен. — Мы уезжаем обратно через пару дней.