Вор из шкатулки архимага

Я улизнула в сторону, проскочила мимо, но сильные руки обхватили меня сзади, сошлись в замке под грудью и подняли.

— Поставь меня! — выкрикнула я. Взвизгнула! В ответ сзади послышался рык. Рехнулся! Убрал левую руку, удерживая меня только правой, и схватился за пояс моих штанов. Я забрыкала ногами. Тресну по тому самому месту — всякое желание отпадет!

Несмотря на то что я вертелась и размахивала ногами, била пятками по его бедрам, он стащил штаны с ягодиц. Дальше преград нет — я позволила штанам спуститься, лишь бы ими не связать себе лодыжки.

Я закричала, сколько имела сил и воздуха. Пятки коснулись пола. В горло точно песка насыпали, крик звенел в ушах и отскакивал от стен. Но Туман не отпустил меня, хоть и поставил на ноги. Он крепко обнял со спины и уткнулся носом в волосы — дрожь пробегала по коже от горячего дыхания. А его руки нахально забрались мне под рубашку и щупали грудь.

— Остановись.

Он замер. Ну вот, оказывается, он меня слышит.

— Это неправильно, понимаешь? — шипела я, оттягивая его лапищи от груди. — У девушки нужно спросить, хочет ли она того же, а не набрасываться, как животное.

— Животное?

Туман оттолкнул меня. Я потеряла равновесие, взмахнула руками и едва устояла, хлопнув ладонью по стене. В ушах шумело, пробрал холод, будто я вновь угодила в ледяное озеро у водопада.

— Ты меня завела! — рявкнул сердитый голос сзади. Шум и холод сбежал от злости. От ярости.

Я обернулась. Туман напыжился, словно убить меня собрался, переломив пополам. Но и я готова свернуть ему шею!

— Значит, я виновата?

— А кто? Десять кмефрунов я не поддавался ни разу, хоть эклерянки оказывали мне знаки внимания! А тут появилась ты и… — Он запнулся, махнул руками, точно движение заменит речь, и зажмурился отворачиваясь. — Не приближайся, не прикасайся ко мне! Не то закину в публичный дом — тебе там самое место.

Мне будто плеснули помоями в лицо. Я обхватила себя руками, пошатнулась, прислонилась спиной к стене и сползла по ней, обдирая прикрытую тонкой рубахой кожу о неровности камня. Взгляд в расфокусе застыл на браслете, который, мерцая, разгонял тьму. В голове стало пусто от шока.

Холодно.

Больно.

Страшно одиноко.

— Знаешь, что, Туман... — Пошатнувшись, я встала на ноги и наклонилась за штанами. Вымыться бы, сбежать бы на другой конец света, стереть бы из памяти. — Несмотря на то что у тебя человеческое тело, больше ничего человеческого в тебе нет. Поэтому Богиня любви ни разу не глянула на тебя.

Слышал ли меня дракон? Я не покосилась на него, поднимая с пола штаны. Что-то тихо шелестело, терлось, поскрипывало с его стороны. Может, рылся в сундуке или надевал жилетку. Я с трудом попала ногой в штанину, пол ходил ходуном, меня трусило. Лишь бы не расплакаться.

— Выпусти меня отсюда, — попросила я, когда оделась и спрятала Черный в карман. В груди, казалось, зияла дыра. Сколько лжи я намешала в слова, когда признавалась в чувствах? Добавляла ее туда вообще? Если добавляла, почему сейчас от гадкой боли меня выворачивало наизнанку?

Он меня оскорбил, туманом задурил. Я не должна была позволять ему раздеть меня. Но, к счастью, здравый рассудок победил ядовитый туман. Или Черный на себя принял магию?

Наконец вор подал голос:

— Куда собралась?

— Пойду брошусь с обрыва.

— Да что за бардак у тебя дурацкий на чердаке! — Он дернул меня за правую руку и грубо развернул. О, смотрел на меня с недоумением. Будто ничего и не случилось минуту назад. Ладно, будто мы чаек попили и о погоде поболтали.

— На чердаке? А у тебя полный порядок! Ведь там нет ничего, кроме пары старых детских игрушек!

Несколько секунд тишины — до Тумана, видимо, не сразу дошел смысл. И дошел ли позже?

— Ты никуда не пойдешь. — Его пальцы так сдавливали правое предплечье, что кисть начала неметь.

— Зачем я тебе сдалась? Отпусти меня! — Я впилась ногтями левой руки в тыльную сторону ладони Тумана, стараясь отодрать от себя. Зря. Ногти не пробивали, не царапали кожу. Безупречно крепкая. Я свирепела: — Герцога шантажировать я уже не гожусь, артефакт своровать тебе не помогу. Дай спокойно уйти!

— Так или иначе, я не могу тебя отпустить.

Я опешила. Руки упали безвольными плетями.

— Ты только что назвал меня девушкой легкого поведения, и запретил к себе приближаться. А тебе, значит, меня трогать можно? Не обнаглел ли ты часом? Думаешь, я в восторге от того, что ты меня лапаешь постоянно?

— Прости. Я погорячился…

Туман растерянно отпустил мою руку и шагнул назад, едва не наступив на маски, лежавшие на шкуре. Вид у него, как у брошенного ребенка. Мои слова расстроили? Я прикусила язык. В зияющей огромной дыре внутри меня вспыхнул маленький светлячок. Он отчаянно быстро махал крылышками, наматывал круги, но разве мог осветить бездну?

— Ты говорила, не хочешь жить без меня… Но я ведь вернусь. — Голос Тумана тихо подрагивал. — Зачем прыгать с обрыва?

Что со мной творится? Не слишком ли я строга к нему? Откуда в нем возьмется человечность, если никто никогда его не учил ей? Ему никогда не поясняли, как обращаться с девушками, как вести себя романтично, как любить…