Воробей

думала, веселье продлится не до девяти часов.

Я невольно ляпнул:

– Скорее всего, еще длится.

– Что такое?

– Да ничего, черт возьми, – ответил я. Да, напился я сильнее, чем думал.

– Кайл, – Джен посерьезнела. – Ты пьян?

– Нет. Возможно. Погоди, – я повернул направо. – Я в процессе.

– Что случилось.

– Я же сказал. Ничего.

– Не ври мне. Заметно, что ты расстроен.

– И ты была бы, если бы та, кого любишь, была замужем и беременна и тыкала этим в лицо.

– Эмм... – Джен неуверенно замолчала. – Может, объяснишь?

И я раскололся. Я не знал, как так вышло – в один миг я отрицал, что расстроен, а в другой

делился   тайнами.   Я   доехал   до   дома   и   сидел   в   грузовике,   не   выключая   его,   пока   говорил.   Я

рассказал Джен об исчезновении Эддисон, рассказал, как встретил ее снова и узнал о крушении. Я

описал парад и боулинг. А потом про эту ночь.

Фары вспыхнули в зеркале заднего вида, машина подъехала за моей. Я не мог понять, кто-то

был в темноте, так что выключил двигатель и открыл дверь.

– Это я, – сказала Джен мне в ухо.

106

Я выбрался из грузовика и хлопнул дверью, она погасила фары. Холодный зимний воздух

протрезвил меня немного, пока она выбиралась из машины. Мы встретились на середине пути.

– Не стоило приезжать, – сказал я.

– Я должна была, – она посмотрела на меня. – Ты ни о чем так не говорил, как об Эддисон.

Даже о работе,  – она скептически смотрела на меня.  – Я  прожила с тобой почти три года, но не

знала, что ты можешь быть таким страстным.

– Страстным? – я нахмурился. – Я злой.

–  Страсть может быть злостью,  –  сказала она. А может быть любовью. И ненавистью. Но я

еще не слышала тебя таким эмоциональным.

Я посмотрел в ее голубые глаза и понял, что должен извиниться.

– Прости. Стоило рассказать тебе об Эддисон при нашей встрече.

– Это помогло бы, – сказала она. – Но... мне жаль, что тебе больно.

 Я покачал головой.

– Это не твоя вина. А моя. Проблемы с принятием реальности.

Джен не согласилась.

– Ты самый приземленный человек из всех, кого я знаю, – она скрестила руки и огляделась. –

Мы не можем войти? У меня попа отмерзает.

– Конечно.

Внутри Джен нажала на включатель у двери. Она повесила пальто на крючок на стене, а я

разулся. Она пошла по дому, словно и не уходила. Впрочем, ее не было всего пару месяцев.

– Как твоя новая квартира? – спросил я, бросая ключи на стойку.

– Мило, – сказала она. – Я живу прямо над арендодателем, так что он рядом, если мне что-то

потребуется.

Я нахмурился.

– Разве это не мешает устраивать вечеринки? А если вы будете громкими?

– Кого мне звать? – спросила она. – И я не устраиваю тусовки. Этого мне хватает на работе.

Это был идеальный шанс подразнить ее.

– А если появится новый парень? Станет громко, – подмигнул я.

– Что за новый парень?

– С Нового года.

– А, он, – она закатила глаза. – Он не звонил.

– Правда?

– Да. Не только тебя не хотят.

Ее слова ранили. Мне не нравилось, что она так себя ощущала. Джен была классной. Милой,

забавной, талантливой, а я глупо не смог полюбить ее.

Она потерла шею от напряжения. Я смотрел на ее черную форму бармена, узкую блузку с V-

образным вырезом, короткую юбку и колготки. Она весь день была на ногах.

– Иди сюда, – я указал ей идти за мной в гостиную. – Присаживайся, – я указал на диван.

Она растерянно послушалась. Я сел рядом с ней, за талию повернул её к себе.

– Что ты делаешь? – спросила она.

Я придвинулся ближе к ней и опустил руки на ее плечи.

– Сколько часов ты сегодня проработала?

– Эм, десять, – вздохнула она.

Я кивнул и принялся разминать ее мышцы. Она тут же опустила голову.

– Боже, – сказала она. – Это невероятно.

– Забыла, как я хорош в этом?

– Наверное, – буркнула она. – Не прекращай.

Я   рассмеялся.   Рисуя   большими   пальцами   круги,   я   давил   на   ее   лопатки,   потом   на

позвоночник, а потом поднялся к шее. Я повторил так несколько раз, а потом она сказала:

107

– У меня уже слюна течет.

– Это чудесно, – пошутил я. Мои ладони скользили по ее спине сверху вниз, и когда я

добрался до ее талии, она заерзала.

– Хватит! – рассмеялась она. – Ты знаешь, что там щекотно!

– Разве? – я прижал пальцы к ее коже. – Ты сказала не прекращать.

– Я передумала! – она извивалась в моих руках.

Мои руки вернулись к ее плечам. Я склонился и сказал ей на ухо:

– Тебе не нравятся мои руки на тебе?

Джен застыла. В голове эти слова казались невиннее. Но я все же выпил вечером.

Она оглянулась, ее губы оказались в дюймах от моих.

– Хочешь услышать мой ответ? – спросила она.

Сейчас я хотел поцеловать ее. Не знаю, дело было в алкоголе, моей честности с ней или

отсутствии секса месяцами. Скорее всего, все сразу.

Джен разглядывала мое лицо, а потом ее взгляд упал на мой рот, она развернулась ко мне.

Она медленно склонилась, прижала ладони к моим коленям и легонько задела мои губы своими.

Мои ладони поймали ее лицо. Мой рот легко танцевал с ее, углубляя поцелуй. Она забралась ко

мне на колени. Я ощущал ее ладони на своих плечах, ее грудь прижалась к моей, она запустила

пальцы в мои волосы. Я застонал, вспомнил этот звук и понял, что могу легко потерять контроль.

Я разорвал поцелуй и отклонился.