Воробей (ЛП)

Эддисон с болью посмотрела на меня. Сердце прыгнуло к горлу. Она думала, что я не хотел ее касаться, хотя верным было обратное. И тогда я решил не скрываться. Удерживая ее взгляд, я прислонил колено к ее ноге. Ее глаза расширились, а я обратил внимание на игру.

Во время третьего тайма я пытался отвлечься от Эддисон. Не вышло. Даже когда Сиэтл снова заработали очки, и я выпил виски, я ощущал тепло ее колена сквозь ткань джинсов. Дерек не помогал. Когда он касался ее, я был готов сорваться. Сначала он обнял ее за плечи. Потом стал гладить кончиками пальцев её руку и плечо. Я замечал эти движения краем глаза, и я на миг улыбнулся, представив, как ломаю ему эти два пальца. А потом он притянул ее к себе и поцеловал в висок. Я мог лишь смотреть вперед и делать вид, что этого не происходит.

Сиэтл снова забили. Я потянулся за стаканом, но перестал ощущать колено Эддисон. Голова повернулась вправо, и я заметил, как Дерек прижал ладонь к животу Эддисон. Он придвинулся, что-то шепнул ей на ухо и поцеловал в уголок рта. Она слабо улыбнулась и прислонилась к нему, колено снова задело мое.

И я понял, что у меня было только это. Мелкие прикосновения. Они могли случаться миллион раз, но я получу только это. Я моргнул, доказательство будто бросили мне в лицо. Я не знал, о чем она думала, но знал свои мысли.

Я так больше не мог.

Влив виски в рот, я ударил рюмкой по столу. Эддисон испуганно посмотрела на меня с вопросом. Я без слов встал и пошел к двери.

– Кайл, куда ты? – услышал я Кевина.

Я не отвечал. Я просто открыл дверь и вышел.

* * * 

В километре езды от дома телефон завибрировал в моем заднем кармане. Я так старался не думать об Эддисон, что даже не понял, что сидел на телефоне.

На следующем светофоре я вытянул телефон из кармана. Он застрял. Или я был пьян сильнее, чем думал. Когда я все-таки высвободил телефон, то увидел сообщение от Джен:

Ты у Кевина?

Я стал писать, но светофор загорелся зеленым, и я нажал на газ. Телефон зазвонил у меня в руке до следующей остановки.

– Алло?

– Эй! – Джен звучала слишком весело. – Получил мое сообщение?

– Да.

– Так ты у Кевина?

– Нет.

– Оу, – она звучала недовольно. – Он пригласил меня на игру, и я только ушла с работы. Я думала, веселье продлится не до девяти часов.

Я невольно ляпнул:

– Скорее всего, еще длится.

– Что такое?

– Да ничего, черт возьми, – ответил я. Да, напился я сильнее, чем думал.

– Кайл, – Джен посерьезнела. – Ты пьян?

– Нет. Возможно. Погоди, – я повернул направо. – Я в процессе.

– Что случилось.

– Я же сказал. Ничего.

– Не ври мне. Заметно, что ты расстроен.

– И ты была бы, если бы та, кого любишь, была замужем и беременна и тыкала этим в лицо.

– Эмм... – Джен неуверенно замолчала. – Может, объяснишь?

И я раскололся. Я не знал, как так вышло – в один миг я отрицал, что расстроен, а в другой делился тайнами. Я доехал до дома и сидел в грузовике, не выключая его, пока говорил. Я рассказал Джен об исчезновении Эддисон, рассказал, как встретил ее снова и узнал о крушении. Я описал парад и боулинг. А потом про эту ночь.

Фары вспыхнули в зеркале заднего вида, машина подъехала за моей. Я не мог понять, кто-то был в темноте, так что выключил двигатель и открыл дверь.

– Это я, – сказала Джен мне в ухо.

Я выбрался из грузовика и хлопнул дверью, она погасила фары. Холодный зимний воздух протрезвил меня немного, пока она выбиралась из машины. Мы встретились на середине пути.

– Не стоило приезжать, – сказал я.

– Я должна была, – она посмотрела на меня. – Ты ни о чем так не говорил, как об Эддисон. Даже о работе, – она скептически смотрела на меня. – Я прожила с тобой почти три года, но не знала, что ты можешь быть таким страстным.

– Страстным? – я нахмурился. – Я злой.

– Страсть может быть злостью, – сказала она. А может быть любовью. И ненавистью. Но я еще не слышала тебя таким эмоциональным.

Я посмотрел в ее голубые глаза и понял, что должен извиниться.

– Прости. Стоило рассказать тебе об Эддисон при нашей встрече.

– Это помогло бы, – сказала она. – Но... мне жаль, что тебе больно.

Я покачал головой.

– Это не твоя вина. А моя. Проблемы с принятием реальности.

Джен не согласилась.

– Ты самый приземленный человек из всех, кого я знаю, – она скрестила руки и огляделась. – Мы не можем войти? У меня попа отмерзает.

– Конечно.

Внутри Джен нажала на включатель у двери. Она повесила пальто на крючок на стене, а я разулся. Она пошла по дому, словно и не уходила. Впрочем, ее не было всего пару месяцев.

– Как твоя новая квартира? – спросил я, бросая ключи на стойку.

– Мило, – сказала она. – Я живу прямо над арендодателем, так что он рядом, если мне что-то потребуется.

Я нахмурился.

– Разве это не мешает устраивать вечеринки? А если вы будете громкими?

– Кого мне звать? – спросила она. – И я не устраиваю тусовки. Этого мне хватает на работе.

Это был идеальный шанс подразнить ее.

– А если появится новый парень? Станет громко, – подмигнул я.

– Что за новый парень?

– С Нового года.

– А, он, – она закатила глаза. – Он не звонил.

– Правда?

– Да. Не только тебя не хотят.