Воробей (ЛП)

Священник начал говорить, и я отключился. Тара и ее мать, единственные родственники Пэдди, сидели по другую сторону церкви. Тара плакала и шмыгала носом, сжимая в кулаке разорванные влажные куски ткани, и хотя я немного сожалел о ее потере, зная, что она ничего не унаследует от своего непутевого отца, я стоял на своём. Спэроу заслуживала имущества больше, чем она. Он причинил боль не Таре.

Как только началась служба, я сразу понял, почему место, которое я выбрал на передней скамье, было пустым. Мужчины рядом со мной сплетничали, как трахающиеся девочки-подростки. Они действовали в полную силу, не обращая внимания ни на священника, ни на всех остальных. Похоже, они проводили инвентаризацию того, кто был там, а кто нет, и хотя я не хотел, мне пришлось подслушивать.

— А кто еще не пришел? — один из мужчин прищелкнул языком.

— А, старая жена, Шона. Та, на которой он женился в девяностых. Ее тоже здесь нет.

— Меня это не удивляет. Пэдди устроил ей настоящий ад.

— Даа…

— И парнишка Кавана, удивлен, что его здесь нет.

— По-моему, теперь его фамилия Грейстоун. Он сменил ее после смерти отца. Я бы тоже так поступил после того, что с ним случилось.

— Дэвид Кавана навлек позор на свою семью. Убит наркоторговцем.

— Грейстоун, — продолжал старик, не обращая внимания на своего друга. — Должен быть здесь. В конце концов, Пэдди был его крестным отцом. Он должен проявить хоть какое-то уважение.

— Парниша сейчас живет в Бостоне, ты же знаешь. Переехал туда лет пять-шесть назад, кажется. Я видел, как он пару раз околачивался в любимом баре своего отца. Вот я и удивляюсь, почему он не пришел, если живет рядом.

— Я же сказал, что его зовут Грейстоун.

Старики бессвязно болтали, нить разговора трудно было уловить, но я уловил одну вещь. Сколько в мире Грейстоунов, и что еще важнее, Грейстоунов, которые переехали в Бостон пять или шесть лет назад?

Кавана. Грейстоун.

Кавана.

Грейстоун.

Опозорил свою семью… Теперь живет в Бостоне… Пэдди был крестным отцом… Кавана.

Дэвид Кавана. Кто такой Дэвид Кавана? Я попытался вспомнить. Имя звучало знакомо, как детская колыбельная, которую я не слышал уже много лет, но все еще мог напевать.

Дэвид Кавана. Кто ты такой, черт возьми, Дэвид Кавана?

И тут меня осенило.

Дэвид Кавана. Это случилось девять лет назад, когда гангстеры Америки поняли, насколько плохо регулируется индустрия переработки отходов, и нажились на этом. Мой отец избил Кавану после того, как он попытался украсть тонну денег. Кавана поймали, он вытащил нож и умер. Там была кровь. Везде.

Уборка этого бардака была одной из моих самых ранних работ в качестве Мастера. Я придумал историю с наркоманом, выбросив тело в переулок с ножом, гордясь тем, что так аккуратно справился с делами для своего отца.

Дэвид Кавана. Блять, блять. Дэвид гребаный Кавана.

Паранойя взяла надо мной верх, я опустился на скамью, но было уже слишком поздно. Я умирал от желания услышать, что они скажут дальше.

Один из седовласых мужчин кивнул, сплюнув еще немного информации и слюны на бордовый ковер.

— Брок, — убежденно произнес он. — Парня звали Брок. Славный парень. По-моему, он уже женат.

Моя рука скользнула к нагрудному карману. Я сжал в руке желтый листок бумаги. Все осколки сложились. Мгновение ясности нахлынуло на меня, и я закрыла глаза, делая глубокий вдох. У Брока был мотив.

Пэдди был крестным Брока. Ну конечно же. Вот почему Пэдди знал о маме Спэроу. Почему он знал об этом соглашении, о браке, обо всем.

Черт возьми.

Брок? Он переименовал себя как Грейстоун.

Он знал, что я буду следить за ним, если узнаю, кто он такой, и никогда не дам ему работу. Мое милосердие, гостеприимство и любовь к Каталине имели некоторые жесткие пределы, даже тогда. Черт, если бы я знал, что Брок — сын Каваны, я бы отправил его туда, откуда он пришел. Его отец не был невинной жертвой. Он крал наши вещи. Сдавал нас. Он причинил много вреда, был ответственен за убийства пары жизней.

Брок Грейстоун не был Грейстоуном, и он не чужак с западного побережья. Он был сыном Дэвида Кавана, одним из нас. Ирландский парень из Бостона, который притворялся кем-то другим. У него даже был мягкий акцент, густые волосы и голливудская улыбка. В его голосе не было и следа Бостонского акцента.

Как я мог не знать, что Брок был одним из нас?

Я впустил его в свою жизнь, даже не проверив, кто он такой. Мои мысли были настолько запутаны Кэт, ее предательством, ее беременностью, и тем, что молодому папочке нужна была работа. Не успел я опомниться, как Брок получил доступ к моему бизнесу, к моим секретам, к моему отцу.

Мой кулак сжался на листочке. Я достал ручку и разгладил бумагу на колене. Я зачеркнул вопрос и добавил отсутствующее имя.

1-Билли Крупти

2-Отец Макгрегор

3-Брок Кавана

Извинившись, я вежливо кивнул двум мужчинам, встал, застегнул пиджак и вышел из церкви в середине службы. Люди хмурились и провожали меня взглядами, пока я шел к деревянным двойным дверям и исчез между ними, направляясь к своей машине.

После того, как я завел двигатель, я набрал номер Брока. Он не взял трубку.

Почему-то это меня не удивило.