Ворон

Ставней скрип во мраке канул. Я вгляделся и отпрянул.
Предо мною допотопный Ворон медленно возник,
Величавый и сердитый, словно отпрыск родовитый,
С подоконника летит он без поклона напрямик,
К бюсту белому Паллады подлетает напрямик,
И на шлем садится вмиг.

Малая кульминация образца 1995 г. менее эффектна, зато ближе к подлиннику — нет рассуждений о зловещей роли черной птицы в этом мире.

В следующей строфе переводчик находит удивительное сравнение для описания “прически” Ворона (“Твой вихор смешон, — я молвил, — точно съехавший парик” — VIII, 44), однако этот образ плохо вяжется с образом отважного Ворона, который при всей своей комичности отличается “серьезной и суровой благопристойностью своего вида” (подстрочник). Некий намек (правда, весьма смутный) на “рыцарский мир” еще можно было бы уловить, если бы переводчик заменил притяжательное местоимение “твой” на уступительный союз “хоть”.

В XIII строфе неожиданно появляется образ постели, хотя у По речь идет о мягком кресле.

В XIV строфе тема забвения четко обозначена, однако призыв “пей забвенье” звучит менее естественно, чем, например, “пей непентес”.

В XV строфе герой с большой настойчивостью требует все того же забвения (“Дай забвенье от разлуки” — XV, 89), хотя в оригинале речь идет о другом — “бальзаме в Галааде” или исцелении.

XVI, кульминационная, строфа уступает предшествующей в динамизме, к тому же она не отличается особой выразительностью:

“Птица ль ты, зловещий странник, или дьявольский посланник,
Заклинаю Божьим духом, что небесный свод воздвиг,
Отвечай: в дали туманной, на земле обетованной,
Среди райских кущ желанный суждено ль узреть мне лик,
В сонме ангельском желанный суждено ль узреть мне лик?” —
“Нет вовеки!” — слышу крик.

В новой редакции переводчик сохранил принцип единоначатия XV-XVI строф.

XVIII, заключительная, строфа обнаруживает гораздо большую близость к оригиналу, чем аналогичная строфа редакции 1990 г.:

И сидит еще доныне он на гипсовой богине,
В гущу мерзких адских торжищ резкий взор его проник,
Лампы тусклой свет мерцает, очертанья оттеняет
Черной птицы, что венчает бюст, стоящий среди книг,
И душа моя из тени, распростертой среди книг,
Не восстанет — ни на миг!

Некоторую загадку представляет 104-й стих: “В гущу мерзких адских торжищ резкий взор его проник”. (Торжище — место торговли, торг.)

Переводчик (вслед за Х.Л. Борхесом) придерживается версии о том, что действие в “Вороне” разворачивается в личной библиотеке героя — слово “книги” (книг) встречается в сильной позиции (конец стиха) шесть раз. При этом ученость героя в тексте перевода не выпячивается.

Ключевая метафора. Представляет собой конструкцию с причастным оборотом: “Клюв, пронзивший сердце, вынь ты…”.

Вывод. Текст перевода 1995 г. по точности и адекватности превосходит текст перевода 1990 г. того же автора; в новой редакции переводчик отказался от метода “забегания вперед”; нет здесь и попыток дать какую-либо свою концепцию образа Ворона. С другой стороны, новая редакция уступает тексту 1990 г. в напевности стиха и естественности интонации; ранняя редакция отличается большими художественными достоинствами. В двух текстах применены разные сквозные рифмы и рефрены. До Саришвили создать две самостоятельные редакции удалось одному лишь Брюсову. Генеральный рефрен новой редакции “Нет вовеки” — не очень удачное словосочетание: он не имитирует карканья Ворона, к тому же отличается громоздкостью (4 слога); единственным его достоинством является семантическая близость английскому “Nevermore”.

Главным недостатком новой редакции является дублирование мотива забвения в XV строфе; сомнительность некоторых словосочетаний бросается в глаза (например, “рассвета гений” — II, 9; “без запинок, закавык” — IX, 52-53). Обращение к Ворону в X строфе “Чудной старик!” (X, 58) — в стиле Вас. Федорова — не вяжется со стилистикой перевода: возможно, к нему подтолкнули переводчика трудности с поиском рифмы.

Вообще же язык переводов Саришвили — традиционный, близкий к переводам Серебряного века; постмодернистская образность и языковые изыски переводчику чужды.

Ананов 1999

Сведения об авторе перевода. Михаил Георгиевич Ананов (р. 1966) — поэт, переводчик.