Ворон белый. История живых существ

Не прошло и четверти часа с момента, как сложились в броню слова, и угнетающие чары рассеялись, удары сердца перестали гулко отдаваться в висках, обида и злость оставили меня. Понемногу душа ожила, в ней мурлыкнула какая–то музыка, и вскоре все существо мое охватила жажда неотложной деятельности. Вернувшись домой, я принял душ, выпил стакан чая с бергамотом, взял гитару и, действительно, спел пару резких, колючих и при этом все же источающих прозрачную печаль сирвент из тех, что ложатся на сердце лишь тому, кто понимает язык полутонов и наречие отчаяния, после чего вызвал духов на волшебный экран, чтобы те поведали мне свежие новости (одна новость очень меня обрадовала: французы начали работы по восстановлению Бастилии), и лишь после этого позвонил Князю.

Известие, что мой план потерпел неудачу, не слишком Князя огорчило. Зато Брахман получил санкцию Объединенного петербургского могущества на поиски Желтого Зверя – ту самую, возможность обретения которой повергла в ярость Льняву, – а это мало того что придавало вес всей затее и гарантировало защиту от сторонних козней посредством симпатической магии, так еще определенно могло способствовать изысканию средств на задуманное предприятие. Сами члены Могущества, эти петербургские махатмы, именуемые в народе серафимами, являлись чистым образцом нестяжания и денег не касались вовсе, однако авторитет их действовал на вероятных спонсоров примерно так, как ряса на бандосов девяностых, как зрелище невинности на растлителя. Ну, словом, те сами сползались из темных углов и раскошеливались добровольно.

Были новости и от Рыбака. Тот, имея привычку обременять близких и дальних знакомых личными заботами (даже отправляясь в булочную, он стремился обрасти компанией), встретился со знаменитым Кулибой, обитавшим в закоулках подземелий «Аквилона». Кулиба получил известность как гений динамики, мастер кинетики и виртуоз червячной передачи – самородный изобретатель, он построил по собственным чертежам летающую свинью, изваял в полный рост из подручных материалов говорящего человека, пускающего на радость детям мыльные пузыри, а также собрал кофеварку в стиле технического дизайна, управляемую голосовой командой, и каминные часы с бегающими по циферблату механическими паучками, порхающими перед стрелками бабочками и мышкой, каждые полчаса высовывающей с писком усатую мордочку из норы. Словом, он был способен на такие тонкие и деликатные дела, что без труда сумел бы ощипать колибри. Ко всему, Кулиба не боялся людской молвы, что позволило ему разработать три новых конструкции велосипеда, одна из которых могла, вспархивая, преодолевать по воздуху небольшие препятствия. Рыбак попросил умельца, пустив в дело творческую мысль, придумать какой–нибудь кунштюк, изготовить сокрушительное изделие силы, о которое Желтый Зверь поломает зубы: типа, на всякую гадину есть рогатина. Кулиба обещал подумать.

Не сидела сиднем и Мать–Ольха. Князь не знал подробностей, но за сегодняшний день ей как–то удалось войти в сговор с администрацией Ботанического сада, а потом и ректоратом Лесотехнической академии, в результате чего она получила ученый мандат на сбор гербариев, семян и изучение всех встреченных на пути биотопов, независимо от статуса территории. Таким образом, теперь нам сделались доступны как заповедные, так и пограничные зоны. А при нужде мандат легко сможет примирить нас и с местными духами порядка: уездные и волостные руководы – народ великодушный, но жизнью тертый, осторожный, опасается каверзы и не спешит даться с ходу в обман. Прикинуться ботаниками – какая милая идея.

Ну и сам Князь, конечно, ворон не считал, хотя и признавал это дело весьма почтенным занятием. Съездил в оружейную лавку, где обеспечил себе боезапас и под карабин, и под вертикалку «Фабарм», садящую как обычным зарядом, так и усиленным «магнумом». Даже для «тулки» Рыбака прихватил патроны с картечью и с круглой пулей – сам–то Рыбак существо суматошное, пока до лавки дойдет, двенадцать раз на постороннюю чепуху собьется. У Одихмантия тоже лежало в шкафу ружье, но Одихмантий не в пример Рыбаку был вполне самостоятелен и на особый лад самобытен, ввиду чего запасы предпочитал делать своеручно в согласии с собственным, порой совершенно непредсказуемым вкусом, а в ответ на непрошенную помощь мог даже осерчать, демонстративно впав в неудовольствие. Словом, Князь готовился. Пусть Брахман и говорил, что на ружье в деле с Желтым Зверем полагаться не стоит, но разве можно по просторам родины скитаться без фузеи? «Правосудие не терпит промедления», – утверждал Князь, и мы полностью разделяли это мнение.

От Нестора сегодня известий не было, но я предположил, что он уже как минимум запасся новой, покуда еще девственной Большой тетрадью и заплел бороду в походную косу. В ответ на том конце волны возникло заботливое предположение, что Нестор также сходил к отоларингологу и прочистил уши.