Ворон хозяина не выбирает

– Разве можно допустить, что вопящий ребенок, вот так, без всяких церемоний налетающий на человека, действительно отпрыск наместника? Я никак не мог поверить ему. К тому же в драку он тоже полез первым. Если бы не мои друзья, это я был бы весь в синяках, – сдержанно завершил юноша.

Он явно ничего не боялся, поэтому старший и младший братья с досадой стиснули зубы.

– Простите, но господин Кадзумаро говорит правду, – вдруг робко прозвучали слова, которые никто не ожидал услышать.

Задумчивость сменилась удивлением на лице хозяина дома, когда он взглянул на Юкию, который теперь положил руку на плечо Кадзумаро.

– Что ты хочешь сказать?

– Правда в том, что мой брат первым полез драться. Я потом только понял, что он виноват.

– Братец Юкия!

– Эй, Юкия! Ты что говоришь?!

Старший и младший братья осуждающе посмотрели на Юкию, но тот старательно не замечал их возмущения и лишь бессильно повесил голову.

– Поэтому правда и в том, что сегодня я пошел к господину Кадзумаро извиниться за грубость брата, но, кажется, задел его этим…

– Что?!

Глава дома поморщился, а Кадзумаро заметно запаниковал:

– Все не так, это ошибка! Мы просто не поняли друг друга!

– Я попросил прощения за брата, а потом снова напомнил о деньгах за лепешки.

– Неправда! – плаксиво выкрикнул Кадзумаро, но глава дома кивнул Юкии: «Продолжай».

– Слушаюсь. И он мне сказал: «Простолюдин, знай свое место!» А еще сказал: «Не ври!» Мол, разве бывают настолько жалкие благородные вороны? Я ему ответил, что в провинции благородные вороны все такие, но он мне не поверил…

– Замолчи! – в гневе завопил Кадзумаро. – Ну еще бы! Он пришел в уэ, – откуда я знал, что он высокого происхождения?

Уэ – облачение, которое заменяет обычную одежду и превращается в перья, когда человек принимает облик ворона. На первый взгляд уэ напоминает черное кимоно, но на самом деле это часть тела, покров, который создают своим сознанием. Его предпочитают военные, а также простой народ, у которого нет денег на кимоно, но люди богатые обычно не носят уэ.

Кадзумаро настаивал, что ему и в голову бы не пришло, будто сын наместника мог надеть уэ.

– И вообще, он только делал вид, что извиняется за брата, а сам пришел высмеять меня! Этот наглец вел себя вызывающе! Я думал, он продолжает лгать вслед за братом: «Брат виноват, что затеял драку, но я представляю наместника и требую, чтобы вы заплатили за лепешки».

– По-моему, очень справедливо.

– Нет, то есть да, но это же не так! – Уже заговорив, Кадзумаро понял, что сам роет себе могилу. Не добившись понимания от главы дома, он начал раздражаться. – Вы поймите, он совсем непохож на сына наместника. Я был уверен, что это простолюдин врет мне в глаза… Думал, он издевается над благородным вороном…

– И поэтому ты со своими дружками напал на Юкию, сына наместника, который пришел вместо отца полюбовно уладить дело о краже? – недовольно говорил глава дома, и Кадзумаро раскрыл рот. Казалось, он все еще не понимал, чем все закончится.

– Полюбовно уладить дело о краже?

– Жители деревни часто обращаются к семье наместника как к посредникам, чтобы договориться с аристократами. Почему ты вообще без спросу съел лепешки, которые продавались на рынке?

– Кажется, он сказал: «Это вместо налога», – тут же вставил младший брат, чуткий к любой перемене ветра.

– А еще он говорил, что «для простолюдинов вполне естественно выказывать почтение к благородным». Это было посреди рынка, так что можете проверить, множество ятагарасу это подтвердят, – пришел на помощь старший брат, и глава дома яростно поскреб голову.

– Да уж. Тоже мне, благородный ворон!

– Но, господин! Я не мог вынести, чтобы унижали честь ворона высокого происхождения…

– Болван!

От этого окрика мелко задрожали балки и столбы усадьбы.

Кадзумаро пискнул что-то и замер, а трое сыновей Юкимасы одновременно подскочили на месте.

– Ты позор рода! Ты не представляешь себе, в чем заключается долг благородного ворона, лишь строишь из себя важную птицу, а как ведешь себя с добрыми людьми?! Ты никогда не служил при дворе – и смеешь говорить о каких-то налогах?! Смотреть противно! Чему учит тебя твой отец?!

Кадзумаро побледнел, на его глазах появились слезы.

– П… простите меня.

– Прежде всего ты должен извиниться не передо мной!

– Что?!

На мгновение лицо Кадзумаро исказилось злобой, но теперь уже воскликнул Юкия:

– Нет-нет! Это мы забыли, кто мы такие, мы вели себя неучтиво! Простите нас!

Кадзумаро, перед которым опять склонили голову, казался разочарованным.

– Кадзумаро?

Глава дома окликнул юношу, и тот, увидев страшное лицо господина, прикусил губу. Чтобы извиниться, ему пришлось почти распластаться на полу перед Юкией, который и так застыл в глубоком поклоне.

– Прошу меня простить.

Кадзумаро униженно пробормотал извинения, и его вывели из комнаты. Позже, наверное, и его отца, который все это время нервничал в зале, ждало наказание.

Глава дома громко вздохнул и снова повернулся к представителям Тарухи.

– Простите, мой родственник повел себя неприглядно. Как твои синяки, Юкия?

– Ну, как… Болят, конечно.