Ворон хозяина не выбирает

– Я знаю, что мои слова сейчас прозвучат малодушно. Но ведь Сиратама из Северного дома – моя двоюродная сестра… Когда я узнал, что Ваше Высочество заботится о сердцах дочерей четырех домов, у меня на душе стало полегче. Вы ведь все-таки не рассматриваете их как орудия в политической борьбе.

Он своеволен – без сомнения. Резок, его часто понимают неправильно. Но быть с ним оказалось вовсе не плохо.

– Я согласился прислуживать вам, потому что вы первый увидели меня настоящего, отдельно от моего рода, – рассеянно пробормотал Юкия, разглядывая лицо хозяина, будто любуясь цветами. – Я был очень рад, когда вы сказали, что можете мне доверять.

– Я и сейчас так думаю, – спокойно вставил молодой господин. – На тебя я могу положиться.

– Хорошо. – Юкия уже принял решение, но напоследок решил рискнуть. – Если выслушаете мою просьбу, буду вашим слугой.

Он посмотрел хозяину в глаза, и тот не колеблясь кивнул:

– Что за просьба? Говори.

– Если вы действительно хотите, чтобы я остался…

Он не отводил взгляд от хозяина. И не хотел отводить.

– …откажитесь от статуса наследника.

Молодой господин медленно кивнул:

– Так. Это что, шутка?

– Нет. – Юкия явно не разыгрывал его. – К счастью, у вас с братом хорошие отношения, так для чего вам забираться на вершину? Если двор желает воцарения господина Нацуки, так доставьте им это удовольствие. Зачем вы подвергаете свою жизнь опасности, пытаясь стать Золотым Вороном?

Молодой господин не ответил. Они оба замолчали, а под теплым ветерком покрывалась рябью поверхность пруда.

Не отрывая глаз от хозяина, Юкия признался:

– Я ведь это не из-за ненависти к вам. Мне бы не хотелось, чтобы вы погибли там.

Молодой господин ничего не сказал.

Юкия продолжал:

– Я не знаю, почему вас называют Золотым Вороном. Не знаю и того, какими возвышенными идеями вы руководствуетесь и с какой целью хотите стать правителем. Но неужели это так важно, чтобы ради этого пожертвовать своей жизнью?

В глазах молодого господина что-то мелькнуло.

– И все же…

Прозвучавшие после долгого молчания слова не отвечали на вопрос Юкии.

– …Если отобрать у меня право быть Золотым Вороном, ничего не останется.

Он произнес это тихо, и Юкия, немного обиженный, закрыл глаза.

Честно говоря, он уже успел полюбить своего хозяина. Конечно, в глубине души он досадовал на господина: тот был своеволен и немногословен, так что проблем было слишком много, чтобы открыто выражать свою любовь.

Но и ненавидеть его он не мог. Он понимал, что просит слишком многого, и не ждал обещаний. И все же, так ли он был неправ, когда почувствовал, что его предали?

Теперь он понимал, что высказывает свои желания. Но меньше всего он хотел стать таким же, как Ацубуса, поэтому не показал своей обиды.

– Что ж, тогда я могу сказать только одно: сам виноват. Очень жаль.

Говоря так с равнодушным видом, Юкия ужасно жалел себя, потому что не мог быть доверенным лицом этого человека.

– Тогда погибайте где хотите, только чтобы я не знал и не имел к этому отношения.

* * *

В седьмой год эры Великодушного Ворона, в месяц сакуры, на следующий год после того, как по обвинению в покушении на убийство молодого господина схватили Ацубусу из Минами-Оомия, чиновника пятого младшего ранга, младшего помощника главы судебного ведомства, Юкия, проследив, как молодой господин выбрал одну из девушек дворца Окагу себе в супруги, оставил должность и вернулся в местность Тарухи, что в северных землях. Пажом наследника он был около года. Почти не изменив назначенный с самого начала срок, он из «пажа Юкии» снова стал «Юкией из Тарухи».

Несмотря на то что многие во дворце, и в первую очередь Нацука, жалели об уходе юноши и пытались его остановить, он не передумал. А когда один из чиновников, узнав об этом, назвал его дураком, Юкия, по слухам, ответил смеясь: «Говорят же, что и дурак бывает мудрым».