Ворон на карнизе

Я ударил его в живот, заставив скрутиться в кровавый подыхающий узел. Схватил левую руку, повернул запястьем к себе и двумя точными движениями срезал наколку. Бросив клочок кожи в карман, я сделал еще два надреза: один – от уха до уха, как и остальным трупам из его банды, а другой – вдоль живота, от солнечного сплетения к паху. Здоровяк быстро затих, а я перемахнул через невысокое ограждение балкона и растворился во тьме.

3

Мне снился их главный Череп. Всегда снится только он, будто внутренний светящийся ненавистью взгляд был прикован к нему. Крепкий, жилистый, с волосатыми руками и спиной, он рвал и метал, кидаясь на своих шестерок. Череп брызгал слюной, орал, а четверо парней (каждый вдвое здоровее главаря) тряслись, как китайская хохлатая на морозе.

– Вашу мать! Это уже четвертый за неделю! Четвертый, сука!

Да, сука, я вырежу и остальных твоих командиров, а потом шестерок и, наконец, приду за тобой.

– Где?

Череп повернулся спиной к подчиненным, опустив руки на дубовый стол. В зале с высокими потолками царил полумрак заброшенного завода. По металлической крыше колошматил дождь.

– У его шлюхи на балконе, – выдавила из себя здоровенная детина. Остальные испуганно примолкли. – Ему брюхо вспороли, и это, харю тоже.

– Что девка сказала?

– Да ничо, ноет только без остановки. Но это, типа, не по-настоящему. Ну типа без соплей там. Короче, я у нее двоих парней оставил, чтоб не свалила.

– Отправь к ней еще пятерых, и пусть долбят ее во все входящие и выходящие до тех пор, пока не скажет всё, что видела. Ты меня понял?!

– Да, босс. Понял, босс.

– А потом приведи ко мне, – Череп хищно обернулся к шестеркам, добавив почти шепотом. – Я удавлю этого мудилу, когда найду.

Сон прервался. Злые, мать их, духи не оставляли меня без развлечений со дня моей смерти – подключили прямиком в мозг кабельный канал с вещанием из логова Черепа. Хотя смерти-то никакой не было. Меня подлатали, не знаю кто и как, и поставили на ноги за пару месяцев. Когда я впервые пришел в себя не одурманенный обезболами, они уже говорили в моей голове. Звали, грызли остатки изломанной души, скребли когтями по черепушке изнутри. И все их старания были напрасны – я и без их помощи знал, чем займу остаток своей жизни. Буду мстить.

Двое у девки и еще пятеро в пути, говоришь? Что ж, омерзительная семерка, я иду!

4

У нас на районе, когда я был маленьким, считалось, что увидеть черного ворона на карнизе в полнолуние – означает скорую смерть. И мы жутко боялись этого поверия. Помню, как трясся ночами глядя на занавешенное окно и гадая, сядет ли сегодня на карниз ворон. Больше я не боялся этой приметы. Когда ты сам стал черным предвестником Смерти, можно забыть о страхе.

Я увидел их издалека. Двое курили на том же балконе, где я лишил жизни их дружка – командира боевиков одного из отрядов Черепа. Эти были рангом поменьше, как и те, что прибудут за ними. Два огонька попеременно вспыхивали в вечерних сумерках. Унылый дождь, ударявший по лужам и крыше, скрадывал их разговор.

Я взобрался на крышу, спустился по скользкому железу к самому краю, ухватился за старый, проржавевший снегозадержатель и спрыгнул на балкон пятого этажа. Она жила на третьем, а значит, мне предстоит еще два прыжка. А ведь когда-то я жутко боялся высоты.

За окном вспыхнул свет, выхватив мой силуэт из сумрака. В скудно обставленную комнату с засаленными бежевыми обоями и старым, еще из советских времен, шкафом, вошел мужчина лет сорока, а следом вбежал, вытирая лохматую голову полотенцем, мальчишка лет девяти. Мужчина устало сел в кресло с деревянными подлокотниками, стянул забрызганные дождем штаны и надел трико, висевшее тут же. Парнишка бросил полотенце и убежал в кухню. Я сместился в тень, зачарованно глядя на непривычную картину рутинной человеческой жизни. Мальчишка напоминал меня в его же возрасте. Такой же щуплый, неказистый и упёртый. Он притащил отцу и себе бутерброды. Под мышкой держал бутыль дешевой газировки ядовито-желтого цвета. Мужчина пересел на диван, взял в руки книгу и погрузился в историю, жуя сухой хлеб с плавленым сыром и колбасой. Мальчишка налегал на газировку. Покончив с ужином, он утащил тарелку с крошками и полупустую бутылку в кухню, а сам привалился к отцу, глядя на что-то, чего я не видел. Мужчина машинально обнял паренька, притянул к себе и тяжело вздохнул.

Неужели в этом прогнившем мире есть место такому безмятежному спокойствию? Разве что под самой крышей, куда не добралось отребье со дна этого города.

Я не верил в то, что вижу. И тут перед глазами стали вспыхивать картинки из прошлого… моего прошлого. Светлый день, я держу за руку красивую темноволосую девушку…

Кристина

…покупаю ей мороженое, веду в парк. Родители забирают меня из школы после уроков, а затем, накормив жареной картошкой, собираются на вторую работу. Друзья, до того, как попасть в банды, зовут попинать обшарпанный мяч во дворе…