Ворон. Перерождение

Перекидываюсь в человеческую форму прямо в воздухе и выхватываю пластиковые бутылочки с недавно сваренным зельем. Тут же начинаю распылять его — в бутылки вставлены "брызгалки" для цветов. Около минуты бегаю так, стараясь покрыть максимально возможную площадь и одновременно уворачиваясь. Зелье достаточно дорогое из-за ингредиентов, но зато существенно замедляет скорость пущенных заклятий — пока не испарится.

Дышу тяжело — даже для ворона такие "побегушки" очень непросты. Тут же начинаю чертить линии в каменистой земле костяным кинжалом. Его сменяет нефритовый, серебряный, бронзовый, из метеоритного железа… Узор Силы получается крайне корявым и путаным — ничего общего с идеально ровными кругами и пентаграммами, которые так любят сочинители соответствующих книжек "Про Магию". Это скорее сложная математическая формула, где место цифр и букв заняли другие символы. Не ровные строчки, а круги, запутанные спирали, треугольники.

— Еж твою! — Быстро отпрыгиваю от очередного проклятия, скорость которых явно начала восстанавливаться — зелье выдыхается… Увеличиваю скорость, стараясь не замечать пота, заливающего глаза. Время от времени напеваю или декламирую словесные формулы, игнорируя сбившееся дыхание. Всё, замкнул контуры…

Над землёй вспыхивают порталы и из них начинают сыпаться люди с автоматическим оружием, на ходу открывающие огонь.

— Щит — и не шевелись! — Диким голосом орёт Ганс. Активирую амулет и плюхаюсь в неглубокую ямку. Воздух тут же прочерчивают огненные трассы. Тяжёлые пулемёты! Длится это недолго — вскоре люди кончаются, а из тающих порталов никто больше не выпрыгивает.

— Да ладно, — вяло отбрёхивался белобрысый Ганс, — ну знал бы ты, что операция подготовлена — и что? Ты ещё не такой специалист, чтобы тебя невозможно было расколоть. Да и смог бы работать, если б знал про порталы и пулемёты?

Оказалось, что операция по чистке Сербии была запланирована давно, да и возможность засады была очевидной. В общем, одновременно провели несколько десятков таких операций, очистив страну и выкосив порядка пяти тысяч элитных вояк из армии США и наёмников. Элитность их была под большим вопросом[4], но тем не менее.

Было неприятно почувствовать себя пешкой в игре "больших дядь", но что поделать? До уровня того же Ганса меня допустят разве что лет через пять. Может быть.

Глава тринадцатая

Возвращение из командировки в университет было триумфальным — кто-то распространил версию Немоляева о поездке из-за кровной мести и сопоставил её с моим хищным, довольным видом. Довольный я был по другим причинам — хорошие "призовые" и редкостной красоты девушка, "зацепленная" прямо в аэропорту.

Отношение одногруппников стало опасливо-уважительным. Дескать — мы и так знали, что Зоран (имя этой личины) псих, так он ещё и убийца! Изменилось и отношение кавказцев — причём буквально всех. Одни стали воспринимать меня как "брата, да". Другие — как преступника, который убивал братьев-мусульман. Равнодушных не было.

Особых вопросов о поездке не было — так, наводящие. Однако я отмалчивался, как и прежде, так что вскоре оставили в покое.

— Зоран, ты рукопашкой владеешь? — Пьяно спросил меня наш спортсмен.

— Не слишком. Так — несколько связок заучил, да общую физуху отрабатываю, — выложил я ему "легенду" и глотнул пива. Пьянок я не чурался, просто смотря когда и с кем. Добрая половина однокурсников была кандидатами на вылет просто из-за того, что не желала учиться. Ещё четверть явно не потянет и бросит (или переведётся), причём в ближайшее время. Ну и на фига мне с ними тусоваться? Ладно бы — люди были интересные, а то так — серость.

Пашка же был уникумом — прекрасный спортсмен, на полупрофессиональном уровне занимающийся десятком видов спорта, кобель, любитель выпить не в меру и при этом — прекрасно учился. Одно время я даже всерьёз подозревал, что он из Иных, пока ситуацию не развеял один из волков с их чутьём:

— Человек, но мы его присмотрели, так что не лезьте — наш! — Полушутливо зарычал он.

В изменившемся отношении ко мне были как плюсы, так и минусы. Главный минус — я перестал быть "серой мышкой" и стал достаточно известной личностью.

— Нужно узаконить твой образ — то есть с криминалом связать либо как прежде — телохранитель. — Предложил Чех.

Идея, в принципе, здравая — людям нужен понятный образ. Ну что ж, будем переделывать личину из "опасного ботаника" в "умного наёмника". Не хотелось, но раз уж так вышло, то куда деваться.

Постепенно в универе всё успокоилось и на меня перестали обращать слишком уж пристальное внимание.

— Зоран, ты свободен сегодня вечером? — Обратилась ко мне Ленка из юридического.

— Смотря для чего, — честно ответил я.

— Ну как это? Ты либо свободен, либо нет, — не поняла блондинка.

— Пфе. Если что-то интересное или выгодное — да. Дошло?

Девушка замялась, подбирая правильную формулировку, затем начала говорить, несколько запинаясь:

— Встреча намечается, на которой нужно порешать кое-какие дела. Идти нужно, но люди там такие… В общем — почувствуют слабину, могут возникнуть неприятности. Кавказцы, короче. Заплачу.