Ворон пророчит беду

Я попытался сдвинуть крышку саркофага, но, не смотря на все мои усилия, она даже не шелохнулась. Однако гробница не была замурована наглухо – под каменной политой виднелась довольно широкая щель, в которую вполне мог пролезть мизинец какой–нибудь худенькой девчонки. Я уперся ладонями о плиту, а пятками в основание расположенной поблизости колоны и попытался распрямить тело. От этого нечеловеческого усилия у меня даже потемнело в глазах, но скрежет камня о камень подсказывал, что старания оказались не напрасны. Плита поддалась. Она двигалась все легче и легче, а потом с грохотом упала на пол и раскололась на части. Потеряв равновесие, я едва не плюхнулся в открытую могилу.

Надо было немного отдышаться. Я сидел возле саркофага, озираясь по сторонам и тут мой взгляд засек обломок черного гранита, валявшийся в дальнем углу часовни. Судя по всему, им оказался отколотый кусок плиты с фрагментами пророчества. Такая находка стоила любых усилий. Сорвавшись с места, я подскочил к камню, направил на него свет фонарика:

«Пока сердце Ворона парит в небе, он неуязвим. В этом сердце и его сила и его слабость…» — гласил обрывок высеченной на граните латинской надписи.

Похоже, это была весьма важная информация, но ее анализ следовало отложить на потом, а пока предстояло разобраться с останками самого Ворона. Я с опаской заглянул в открытый саркофаг…

Потемневшие ошметки расшитой золотом ткани, таинственно поблескивавшие драгоценные камни, бурый череп, смотревший прямо на меня черными ямами глазниц… Ужас пронзил меня насквозь. И дело было вовсе не в том, что я увидел останки умершей пятьсот лет назад женщины, мертвецы не вызывали у меня панического страха, проблема состояла в другом – лежавшее в могиле тело, как раз казалось недостаточно мертвым. Ворон не умер, он только затаился, прикинулся иссохшей мумией, терпеливо дожидаясь своего часа. Еще миг и тело Эржи шевельнется, заскрежещут старые, полтысячелетия находившиеся в неподвижности кости, вспыхнет дьявольское пламя в глубине пустых глазниц… И это не было праздной фантазией – стоило только Ворону исполнить свой план, воспользовавшись таинственной силой философского камня, как эта мумия вступила бы в новую жизнь, продолжая творить зло и принося несчастья ни в чем не повинным людям.

Я отступил на шаг, споткнувшись об один из обломков расколовшейся крышки саркофага. Похоже, другого выхода у меня просто не оставалось – зажав в руке подходящий осколок, с силой опустил его на побуревшие кости.

Часовню потряс дикий, ни на что не похожий вопль, долго метавшийся под ее сводами, солнечный свет стал кроваво–красным, тень огромного ворона промелькнула над моей головой, а все плиты надгробий зашатались, будто лежавшие там мертвецы пытались выбраться наружу. Ужас был абсолютным, всепоглощающим, но я вновь и вновь заносил над головой осколок камня, опускал его на останки Ворона. Хрупкие кости рассыпались в прах, меня окружало облако тонкой, похожей на пудру пыли, крик сменили холодящие кровь стоны, и, казалось, что этому кошмару не будет конца…

10.

Плескавшаяся в бадье вода была прозрачной и обжигающе холодной. Склонившись над ней, я тщательно смывал с лица слой смешанной с прахом пыли.

— Считаешь себя победителем, сын Дракона?

Незаметно подошедшая сзади Эржи–Алина прикоснулась ко мне своей еще по–детски пухлой ладошкой. Я резко обернулся. Мы стояли посреди двора, пристально всматриваясь друг другу в глаза.

— Твое тело уничтожено. Эликсир испорчен. У тебя не будет будущего, Ворон.

Она расхохоталась – громко и немного истерично. В этот миг лицо ее неожиданно преобразилось, исчезло надменное злобное выражение, в огромных лучистых глазах вспыхнул испуг:

— Влад, что со мной происходит?

— Алина! – я понял, что воля Эржи ослабла и теперь передо мной стояла обычная, насмерть напуганная девчонка. – Алина, борись! Оставайся собой! Алина, ты слышишь меня?!

— Уже нет… – лицо девочки вновь окаменело, стало жестким и чужим. – Тебе не докричаться до нее.

Гнев захлестнул меня. Подскочив к Эржи, я схватил ее за плечи, яростно тряхнул, так что ее замысловатый головной убор упал на землю, а длинные волосы рассыпались по плечам:

— Отпусти Алину!

— И что? Что ты сделаешь, если я, вопреки твоей воле, останусь в этой телесной оболочке? Давай, ударь ее, а еще лучше – убей! Тогда Алина избавиться от моего присутствия. Мертвая, но свободная… Скольких ты успел убить в этой жизни, Влад? Полдюжины вампиров? Маловато… Пора начинать играть по–крупному. Влад Дракула не знал пощады!

Подавив клокотавшую в душе ярость, я разжал пальцы:

— Дракула без жалости убивал только врагов, которые с огнем и мечом пришли на его землю. Но он никогда не причинял вреда слабым и беззащитным.

— Историю ты знаешь неплохо, а вот жизнь – нет. Но я пришла сюда не за тем, чтобы вести праздные беседы. Мы с Матьяшем решили пригласить тебя на церемонию воскрешения. Ведь ты наш давний старый друг, а потому должен разделить с нами эту великую радость.