Ворон ворону глаз не выклюет. Том II

– Признаться, я иногда скучаю по тем годам. Когда самое ужасное переживание – не успеть вернуться до рассвета в крепость, а самая страшная проблема – прийти к наставнику Варгеру в неопрятном и недостаточно бодром виде.

Странные слова для человека, который с лёгкостью выкинул из сердца прожитую вместе юность и вспомнил о ней лишь в тот день, когда Виктор начал хранить Софию. Даже с Даниилом выходило встречаться чаще, хотя его перевели в столицу служить императорской семье. Интересно, что случится, если они соберутся вместе теперь? «Встретились в пабе Хранитель, Хранитель-изгнанник и Хранитель-Курьер». Звучало как начало шутки или фееричной попойки, вот только неизвестно, с каким финалом.

Маски остались позади, и сразу же стены зацвели так ярко, будто и правда их объяло пламя. Катерина натянула респиратор, перепрыгнула трещину в напольных плитах и быстрым шагом пошла по моховому ковру. Виктор нарочито медленно достал респиратор, он оглядывался то на маски, то на стремительно удаляющуюся фигуру Катерины. Раз она – полноценный Курьер, всё ведь должно пройти хорошо?

Виктор сделал пару осторожных шагов, но самозванка не спешила его останавливать. Наконец он увидел, что творится в тех закоулках бункера, на которые не распространялось влияние Двуглавого: из многочисленных трещин и разломов росли толстые ветвистые корни, под ногами хрустели почерневшие маленькие кости. Курьеры провели титаническую работу, раз смогли отвоевать хотя бы часть убежища. Вопрос только, зачем им вообще сдалось именно это место?

Прежде чем Катерина начала плести свою паутину из слов, Виктор сыграл на опережение:

– Как давно ты предала Хранителей?

– «Предала»? – Катерина хмыкнула. – Дня три назад. Знал бы ты, сколько лет мне приходилось из раза в раз доказывать Тарнетту идеальной службой, что я лучший кандидат для того, чтобы шпионить за Гаруспиком. То, что мне удалось заставить этих старых параноиков поверить в мою верность, я считаю главной из своих побед.

Виктор нахмурился. Зачем она влезла в настолько опасную игру? В голове не укладывалось, как это возможно – одновременно работать и на тех и на других.

– Гаруспик и Тарнетт долго ждали шанса узнать больше о жизни друг друга, и я им в этом помогла, – со смешком продолжила Катерина. Мысли Виктора не были для неё тайной. – Однако теперь я получила от Хранителей всё, что хотела. Тарнетт может считать отрезанную прядь Адды моим заявлением об уходе, – она достала из кармана конвертик и бросила его Виктору. Он нащупал нечто мягкое под слоем пергамента. – Крепость сильно изменилась с тех пор, как мы учились в её стенах. Пока я добывала прядь волос, то успела внимательно всё исследовать…

– Поможешь так же, как с Сороками? Опять обманешь, заставишь искать жемчужину в раковинах?

– Вновь сплошное недоверие, домыслы, подозрения, – Катерина вздохнула и приложила ладонь к груди. – Мой дорогой Раймонд, пойми, никто из Курьеров не отвёл бы меня к Сорокам за ручку. Без приказа Гаруспика Сирша будет с такой же ревностью оберегать свои связи, с какой степная кошка защищает котят. Самого Гаруспика спрашивать было рискованно, я ведь наивно пыталась уберечь своего, как тогда считала, напарника от лишнего внимания. Я верила, что мы можем справиться своими силами. Да только у тебя оказались другие планы.

Невольно Виктор ощутил укол вины. Он зажмурился и мотнул головой, мысленно надавав себе пощёчин.

– Перестань винить меня в недоверии, ты сама не была полностью откровенна со мной. Я же больше не Хранитель, что тебе мешало сразу признаться?

– Тот потерянный щенок, с которым я говорила в «Последнем полёте аиста» месяц назад, тут же отрёкся бы от меня, узнав о моей подработке. Теперь ты не так поспешен в решениях, верно? Как тебе идея дать нашему союзу ещё один шанс? – Катерина распахнула руки, полностью открытая перед Виктором.

– Тебе-то какой прок от этого «союза»?

– Нам, навек чужим как для Хранителей, так и для Курьеров, следует держаться вместе. На самом деле я рада, что ты здесь. Больше мне не придётся тащить ярмо «синемундирного» в одиночку, – рука Катерины легла на напряжённое плечо Виктора.

Для Катерины все его страхи – «я один среди врагов», «мне не на кого положиться», «не знаю, кому верить» – были как на ладони, и она старательно латала эти дыры в сердце Виктора. Сложно не поддаться. Почуяв слабину, как акула чует пинту крови в море, Катерина осмелела и мягко обхватила пальцами ладонь жертвы:

– Чуточку доверия, мой дорогой Раймонд, это всё, что от тебя требуется. Вместе мы на многое способны.

По коже пробежали мурашки, но Виктор сомневался, что это реакция на близость. Огонёк в лампе встрепенулся, побился о стеклянные стенки и с шипением погас. Издалека послышалось эхо: «Ау-ау-ау». Отчаянный зов: «Тут кто-нибудь есть?», «Прошу, помогите». Что-то надвигалось из глубин убежища. Что-то, от чьего присутствия гасла и сохла огонь-трава.