Воронье живучее

— Папа давно жаловался на сердце… на боли в груди… по-настоящему не лечился… — медленно произнес Расул. Голос его звучал глухо. — Времени не находил на лечение, было много работы, часто ездил в командировки… Десять дней назад состоялся пленум Верховного суда. Папа был одним из докладчиков. Целую неделю готовился, ночами не спал. Говорил, дадим бой, отстоим справедливость, не позволим нарушать закон… Он умер на трибуне. Поднялся, от волнения не мог начать, потянулся к стакану с водой и вдруг упал. Мне рассказали… Когда приехали врачи, он уже умер. А мы с мамой ждали его дома, переживали, чем кончится его доклад… Когда папу привезли, внесли на носилках в дом, мама закричала и упала. Ей клали на голову лед, ставили пиявки… Она хрипела… шесть-семь часов хрипела и умерла, не приходя в себя. Их похоронили в один день, в один час. Был митинг… несли два гроба, один за другим… Плакали все… А я не знаю, как не умер, остался жить…

Расул всхлипнул. Из его глаз закапали слезы. Он не мог справиться с собою, обхватил голову руками. Широкие, могучие плечи его вздрагивали и сотрясались.

Нодира тоже не удержалась и зарыдала.

Слезы, какими бы горькими они ни были, облегчают душу, приносят утешение. Выплакавшись, Расул сказал:

— Не могу возвращаться домой — тяжело и страшно. Если бы хоть они долго болели, может быть, было бы не так неожиданно… Это невыносимо… Не могу привыкнуть к тому, что их нет, что я теперь один.:

— Разве вы один?

— Есть тети и дяди, двоюродные братья… Но вот пройдут двадцать дней, и они разъедутся.

— А что с учебой?

— Если бы не она, бросил бы все и уехал куда глаза глядят. Последний год остался.

Они снова умолкли.

Нодира хотела, но не решалась спросить, как он оказался здесь? Ведь живет он не на этой улице, учится тоже далеко, на другом конце города. Так что же привело его сюда, почему оказался на этой скамейке?

Она глянула на него из-под ресниц, и Расул, встретившись с ней глазами, вдруг взял ее за руку и сказал:

— Ты тоже меня удерживаешь.

Нодира вздрогнула.

— Я?!

— Ты, ты! Я мечтал о встрече с тобой и боялся ее. У тебя своя жизнь, свои интересы. Но теперь твердо знаю: без тебя не могу. Несколько дней здесь караулю, — выпалил Расул на одном дыхании. Нодира вспыхнула и зарделась.

«Господи, что же это такое?!» — спрашивала себя Нодира, не в силах справиться с волнением и привести в порядок свои мысли и чувства. В глубине души она всегда мечтала услышать такие слова, и услышать именно от Расула. Она мечтала о нем все эти три года. И вот теперь, когда наконец-то сбылась ее мечта, она и верила и не верила этому. Не во сне ли? И не знала, как быть и что ответить?

— Я прошу тебя стать моей женой, — сказал Расул. — Если не хочешь, чтобы я пропал, чтобы горе вконец доконало меня, стань моей женой! Если согласна, мы завтра же распишемся, ты переедешь ко мне, мы будем вместе жить, вместе учиться. Ты согласна?

Нодира выдернула руку из его ладоней. Нет, она не может сразу решить, не может сказать «да» или «нет», она должна подумать, все взвесить — ведь речь идет о будущем, о жизни!..

— Ты согласна? — переспросил Расул. — Завтра распишемся, а свадьбу сыграем летом в нашем кишлаке…

Нодира молчала. Потупив взор, она теребила край платка. Лицо ее то краснело, то бледнело, руки дрожали.

Минуты тянулись мучительно медленно. Расулу показалось, что рушатся все надежды, и мольба, застывшая на его лице, сменилась отчаянием.

— Если не хочешь… если мил тебе другой… — произнес Расул таким тоном, что Нодире стало не по себе.

— Никто мне не мил! — резко перебила она и стремительно поднялась, иначе бы не сдержала рыданий.

Расул тоже вскочил. В его глазах вновь засветился огонек надежды. Он с трепетом смотрел на Нодиру.

— Я пойду, мне еще заниматься… Завтра приходите сюда… Завтра, в это время, — проговорила Нодира и, круто повернувшись, торопливо ушла.

В общежитии ее окружили подруги:

— Откуда взялся этот парень?

— Что за рохля такой?

— Где он учится?

— Ты давно с ним встречаешься?

— Тихоня, тихоня, а нас и тут обскакала!

— А парень красивый, если не нравится — познакомь меня!

— Почему это тебя, а не меня? Мы закадычные подруги.

— Девчонки, да отстаньте от нее! Она же вся горит. Нодира, что с тобой? Нодира. Нодира!..

Она оттолкнула тормошившую ее подругу, бросилась ничком на кровать, зарылась лицом в подушку.