Воронье

— Очень жаль, — сказала Пэтси миссис Рили, — но мы так спешим, потому что нам надо поговорить. — Ни грубо, ни оскорбительно, но — бах! — и женщина заткнулась.

Когда Пэтси и Дайана отошли, та пробормотала:

— Благодарю вас.

И Пэтси подумала: «Может быть, это правда — то, что Шон сказал обо мне, — я буду руководить».

Она подумала, что, наверно, есть присущие тебе качества, которые, как бы ни были они тебе близки, ты их просто не замечаешь. «Ты слепа и не видишь их. Нужен кто-то со свежим глазом, чтобы увидеть их, вынести миру и заставить тебя сиять в глазах всех, как я сияю сейчас. Господи, как бы мне хотелось, чтобы Шон был здесь. Где он, куда он ушел, ради всего святого, что он делает?»

РОМЕО вцепился зубами в костяшки пальцев, словно грыз яблоко, а затем тыльной стороной окровавленного кулака вытер слезы. Затем нажал на педаль газа. Но поскольку двигатель был отключен (он остановился рядом с мельницей пульпы), ничего не произошло. Он не мог плакать, потому что говорил по телефону с Шоном. Тот объяснял ему, что Ромео должен сделать. Он говорил, что двигаться надо шаг за шагом, и после каждого шага он будет ждать сообщения Ромео.

— Я это сделал.

— Хочешь все записать? — спросил Шон.

— Нет. Я и так все запомнил.

— Ты помнишь, что говорить?

— Пришла ценная посылка. По почте.

— Ты должен все это сделать, Ромео. Я не в состоянии заняться этим.

— Хорошо.

— Будь безжалостным. Я не могу, потому что мне нужно, чтобы они доверяли мне. Они должны любить меня — или все превратится в дерьмо. Ты понимаешь?

— Ага.

— Я знаю, ты волнуешься. Я знаю, ты не хочешь этого делать. Но все зависит от тебя.

Когда они закончили разговор, Ромео подумал: «Теперь я могу плакать — в этом уединенном месте, где меня никто не услышит». Но он продолжал сидеть молча, не издавая ни звука.

БАРРИС очистил место среди хлама на кухонной стойке и начал писать письмо, чтобы внести ясность в положение дел.

Прежде всего он написал: «Дорогая Нелл». Но затем решил отказаться от такого начала. Он взял чистый лист и снова написал: «Дорогая Нелл».

И затем стал писать:

«Ты не хочешь иметь со мной никаких дел, потому что считаешь меня идиотом. Ты права. Но как ты, наверно, знаешь, я любил тебя каждую минуту каждого дня с нашей первой встречи в ресторане Арчи в Дарьене, когда был самый восхитительный вечер в моей жизни, и я так думал, даже когда женился на Барбаре. Я предполагаю, что ты это знала и, наверно, она тоже.

Сейчас ты должна была слышать о моей встрече с твоим сыном Митчеллом».

Он остановился. Митчелл пишется с двумя «т»?

И в словарь не заглянешь, потому что имя — это не слово.

В таком случае почему бы просто не назвать его Митчем? Ведь это письмо, в котором ты не должен соблюдать эти чертовы формальности.

Он уставился на страницу.

Что это такое?

«Это самая дурацкая вещь, которую я делал в жизни. Ради бога, какой смысл писать все это?

Если быть честным, в чем смысл всех этих дурацких вещей, что я делал ради этой женщины?»