Воронежские страдания

Петру, которому надоело делать вид, будто ему нравится медленно сосать пиво, которого он, в принципе, не любил, был рад сменить объект наблюдения.

Увидев, как «объект», выйдя из номера Турецкого и спустившись в холл, отдал администратору пакет, Щеткин тут же доложил Турецкому.

– Пакет на рецепшене.

– Понял, иду. Не жди, провожай...

Петр вышел на улицу и увидел «объект», который, стоя у края тротуара, высматривал свободную машину. Но их сейчас и именно здесь, у гостиницы, почти не было – не центр. Петя, который получил от Турецкого ключи заранее, пока у него в номере сидел этот «объект», немедленно прыгнул в «тачку» и с независимым видом опытного «бомбилы» поехал к гостиничному входу.

«Объект» призывно взмахнул рукой частнику, Щеткин остановился и открыл противоположную дверцу.

– Командир, – «объект» сунул голову в салон, – до вокзала подбросишь, здесь же рядом, а?

Щеткин подумал и спросил:

– Сколько кладешь?

– А сколько у вас обычно?

Вопрос был, прямо сказать, на засыпку. Петя задумался.

– Полтинник, – не очень уверенно сказал он.

– Ну, крокодилы... – протянул «объект». – Тут ведь два шага.

– И шел бы себе... ножками... – резонно ответил Петя. – Бензин дорожает...

– Ладно, поехали...

Езды действительно было минут на пять. Но принцип есть принцип.

– Далеко? – дружелюбно спросил Щеткин, разглядывая у пассажира единственную сумку.

– В Москву хочу... Как с билетами, не знаешь?

– Да на любой проходящий.

– А, ну да...

На том разговор и закончился. Пассажир вышел у вокзала и пошел в помещение касс. А Петр отъехал в сторонку и отправился туда же. Увидел отходящего от кассы своего пассажира, который рассматривал билет, ни на кого не обращая внимания, и шел в сторону перрона. Он был слишком спокоен, чтобы вдруг взять да резко изменить, например, уже принятое решение. О чем Щеткин и доложил немедленно Турецкому. А тот поблагодарил, сказал, что можно снимать наблюдение, скорее всего, Петя прав, не стоит терять времени. А пакет уже у него, и он выезжает к Корженецкому. Машину тот сам выслал за ним. В общем, действуйте, ребятки, по своему плану.

Операция, понял Щеткин, вступала теперь в последнюю стадию... И тут вдруг позвонил Антон:

– Петя, кажется, есть.

– Лечу! – отозвался Щеткин.

Почему этот худой и невысокий парнишка в распахнутой черной куртке, появившийся в баре, показался одним из тех, кого он искал, Плетнев сказать не мог. Только куртка, пожалуй, навела на мысль. Но, расстегнутая нараспашку, она не производила впечатления какой-то специальной формы. Сам Антон в Москве таскал такую же, только коричневую, – вот и вся разница. Да и сам парень своим физическим развитием никак не тянул на скинхеда – спортивного, накачанного, черного с ног до головы, – какими они представляются взору обывателя. А может, тут другое сработало? Антон заметил, но не сразу, а чуть погодя, как парень этот вошел в зал. Окинул его взглядом, в котором словно бы отпечаталось что-то хозяйское, потом присел у стола в глубине и стал молча ожидать, когда подойдет официантка. Не искал ее глазами, не звал рукой, не окликал. Он сидел молча и как бы привычно, словно пришел на работу, которую выполнял изо дня в день. И молчал, ни с кем не разговаривал, будто не замечал соседей, а они, в свою очередь, не видели его. И все происходило как-то слишком уж привычно.

Антон взглянул на бармена. Тот тоже стоял напряженно и что-то негромко, почти на ухо, говорил официантке. Та взяла кружку пива и пошла к парню. Поставила возле него, наклонилась и что-то сказала. Тот заметно вздрогнул, но, осторожно оглядевшись, как бы исподтишка, взялся за пиво. Медленно высосал, отставил кружку, потом снял куртку, свернул ее изнанкой наружу, поднялся и спокойно, не заплатив за пиво, двинулся к выходу. Бармен отвернулся, Антону показалось, что даже демонстративно. Превосходно.

Звонок Пете был сделан еще тогда, когда этот пацан ожидал пиво, так что теперь Щеткин должен был оказаться уже где-то поблизости. Но и этого отпускать нельзя было.

Антон положил на стол деньги – здесь так принято, – тоже поднялся и неспешно отправился к выходу, стараясь не выглядеть «хвостом» выходящего уже из дверей парня. Стал на ходу доставать из пачки сигарету.

На улице, увидел Антон, этот парень тоже остановился, закуривая. Куртка свисала у него с локтя. Очень хорошо, рука занята. Да и сам он был, конечно, тщедушным. Молодой еще... Но кто он?

Плетнев быстро перебирал в памяти клички, названные Быком. Ну, Влад – понятно, тот высокий. Отставить. Есть еще Колун, Нос, Серый, Холодильник... Колун – с ножом. А этот как? На импульсивного убийцу не тянет, хотя кто их знает?.. Нос? Вроде нос у этого нормальный. Если кличка, кажется, говорил Саша, от физической особенности лица. А если от фамилии? Кривонос какой-нибудь? Тогда – Нос? Кривой? Может быть... Серый – чаще всего от имени, Серега, например. Позвать? Отзовется? Нет, рано... Холодильник... Это не проходит – наверняка габариты имеются в виду... Так кто? Нос или Серый?