Вороний закат

В последнюю свою минуту Нолл понял, что Воронья лапа энергию приберег. И Мелкая могила, и Леди волн, и сам он отдали всё, а ворон припрятал козырь. Стервятники умеют приспосабливаться, выживать в любых обстоятельствах, их не смущают никакие методы. Ноллу следовало бы помнить об этом.

Безымянные оказались беспомощными перед вороном.

– Я нужен тебе, – прошипел Нолл. – Без меня не заработает Машина и даже ты останешься беззащитным.

– Твоя Машина подвела нас, – напомнил Воронья лапа. – А я не боюсь.

Заклятие Вороньей лапы вспороло Ноллу грудь, разворотило ребра, вырвало сердце и поглотило его энергию, а затем послало ее сквозь пустоту к Эзабет. Сила смерти мага – ужасная вещь. Я видел кратер Холода, и то, как сердце Шавады напитало Машину. Безымянные уже предавали друг друга.

Волна магии прокатилась по миру, и Эзабет не только прожгла защиту Спящего в физическом мире, но и порвала бесконечные магические нити, поддерживающие бытие монстра. Магическая волна пронеслась, осветив океан, распугав безглазых тварей, живущих в темноте. Однако Нолл не заметил этого. Его сознание дрогнуло, рассеялось, разбежалось по немногим оставшимся аватарам. Он посмотрел Вороньей лапе в глаза. Тот взглянул в ответ без сожаления, но с пустым, тщеславным торжеством. Сущность Нолла покинула тело, и оно пеплом развеялось по ветру.

Я открыл глаза.

Я знал, чьи слезы на моих щеках.

Я сделался Мороком – и остался Рихальтом Галхэрроу.

Глава 34

Мой разум несколько месяцев не был таким ясным. Я осознавал себя и понимал, что мне нужно делать. Вина Морока камнем лежала в груди, но, посмотрев правде в лицо, я укротил эту вину. И больше не был просто телом, испорченным отравой. Я существовал до него и знал, что буду существовать после – конечно, если мы с Мороком выживем.

Все стало яснее. Я видел поток солнечного света, проникал в глубину камня. Морок долго затуманивал мой разум, сбивал с пути. Да, Морок остался со мной, сделался частью меня, но уже не тянул вниз. И я плыл над миром. Власть Морока надо мной ослабела, когда я, растратив силу, швырнул Амайру с Дантри через пустыню. Черный дождь смыл плесень с мыслей. Это было нечто большее, чем просто решить уравнение. Я долго искал истину и, наконец, обнаружил ее.

Вернуться в Адрогорск по кровавым меткам сейчас бы не вышло. Спасая друзей, я растратил то, что копил годами. Поддался слабости. И теперь, возможно, не исполню задуманное и даже не сумею отправить назад Валию. Я положил ладонь на песок и понял, как добраться по изменчивым землям до Адрогорска. Морок с радостью приветствовал меня. Дневной путь я преодолел всего за час.

На горизонте появились разбитые стены Адрогорска. Я знал, что иду туда в последний раз, и переживал из-за новостей, которые собирался сообщить.

На рассвете в проломе, проделанном магией, появился Норт с копьем в руке. Он окинул взглядом пустыню. Черные стекла его очков были покрыты пылью.

– Что, дурные новости, а? – осведомился Норт. – Надо думать, самые скверные?

Пусть разум мой и парил, тело изнемогало от усталости. Мышцы, напряженные, будто тетива лука, внезапно расслабились, и я, лязгнув доспехами, тяжело опустился на отвалившийся кусок стены.

– Стражники мертвы, – медленно произнес я. – Остальные либо погибли, либо заблудились.

– Ты подвел нас, – сказал Норт, глядя в Морок. – Лишил шансов защитить станок. Следовало бы прикончить тебя за то, что ты учинил, но какой смысл?

Он угрюмо ухмыльнулся, покачал головой.

– Скоро придут драджи?

– Мы задержали их. Возможно, нам удалось выиграть достаточно времени. Мумия искалечена, и связь с Акрадием ослабла. Но они все равно движутся и прибудут завтра.

Покидая место неудачной засады, я наблюдал движение лун. Риока стояла высоко над горизонтом, Эала шла по небу с запада. Всего через день случится схождение. Несколько минут, и три огромные хрустальные линзы соберут весь свет нашего мира. С помощью силы, скопленной в сердце демона, можно творить чудеса. Например, дать свет и тепло многим людям, причем на годы. Но эту силу потратят на войну, которая идет уже тысячу лет и будет идти даже тогда, когда умрут все, кого я знаю. Потратят на умножение разрухи и страданий, на новые смерти.

– Ты выглядишь и говоришь иначе. Галхэрроу, ты с нами? – спросил Норт.

– Я и чувствую себя иначе.

Мне не удалось бы объяснить ему. Да и зачем объяснять? Теперь все виделось ясней и четче прежнего. Я принял дождь и вместе с ним истину.

– Драджи близко, – заметил Норт.

– Они могут опоздать на несколько часов, и тогда мы успеем, – сказал я. – Или прийти на несколько часов раньше, и мы умрем. Тут не предскажешь.

Пришлось соврать. Драджей я ожидал до схождения.

– И никто не выжил? Доврой? Вартна?

Вопрос застиг меня врасплох. Я не ожидал, что Норт спросит про магов. Может, за этими стеклами было больше человечности, чем мне казалось?

– Никто не выжил, – подтвердил я.

– Зато ты выжил, а?

Я покачал головой. Норт скривился:

– И что у нас осталось?

– Молитвы, – ответил я. – И тех немного.