Вороны Чернобога

Русю затрясло. Она пригнулась так, чтобы её не увидели с улицы и чтобы глаза с трудом, но могли ещё следить за улицей. А та оказалась отнюдь не пустынной, как думается, когда смотришь на ночные дороги. Машин и сейчас очень много — личных в основном. То паркуются возле домов, то срываются с места. То и дело слышно чириканье брелоков–противоугонок, а потом гул мотора. И очень много прохожих. Машину свою Александр Михайлович поставил сбоку от двери в подъезд, потому что рядом стояли ещё две — площадка приподъездная очень просторная. А на дороге, параллельной дому, время от времени появлялись энергичные прохожие. Шли не прогулочным шагом, не уставшие, не сонные… Руся с надеждой предполагала, что в тёмной машине их с Митей не видно. Да и кто будет вглядываться вовнутрь припаркованных у дома машин среди ночи? И тут же холодела: тот, кто ищет воронов!

А Митя спал. И дыхание постоянно менялось. Как только Руся с той же надеждой слышала размеренное и вроде как успокоенное и думала: вот он, момент, — разбудить, не пугая внезапностью, так парнишка–ворон тут же начинал дышать так, словно срывался с места, а потом… потом бежал так, что только пятки сверкали! И это его дыхание было ещё страшней успокоенного. Учащённое дыхание — будить нельзя: существовала опасность разбудить ворона внезапно для него самого. А если он при этом сон забудет?!

— Трое…

Выдохнув, Руся решилась. Информации от парнишки–ворона она собрала достаточно — пусть с этими многозначительными обрывками разбирается Данияр! А не она, несчастная, перепуганная до ужаса посредница!

— Митя…

Ей показалось — она лишь на шелесте, на одном выдохе произнесла имя ворона, но парнишка открыл глаза немедленно.

— Что… случилось? — сиплым со сна голосом спросил юный ворон. И скосился на окно. — А где эти?..

Хороший вопрос! — просияла Руся.

— Старшие ушли в квартиру Всеволода, — шёпотом объяснила она. — А нас оставили. Но нам тоже туда надо.

— Зачем? Хотя я тоже хочу… Ну, посмотреть, что там…

— Не из–за этого. И говори шёпотом.

— Почему?

Руся посомневалась пару секунд — не больше. И тем же шёпотом выпалила:

— Я боюсь! Пока ты спал, ты тут столько нарассказал, что я чуть не… — Она осеклась. Митька — не подружка, чтобы продолжить: «Чуть не описалась!»

— А что я? — встревожился Митя и сел удобней — развернувшись к ней.

— Ты сам–то помнишь свой сон?

— Нет. Вроде как нет, — добавил он неуверенно.

Девушка, чувствуя себя немного виноватой из–за его прерванного возможного предсказания, всё же быстро пересказала все слова, ненароком подслушанные из сна юного ворона, а потом поделилась выводами:

— Нам надо в подъезд. А что, если ты видел трёх упырей, которых выпустили в городе? Что, если из тех троих один уже рядом? Ты ещё… — Она хотела сказать «слабый», но предпочла не обижать Митю и подкорректировала: — Ты ещё не оправился, а если они побьют стёкла и полезут в машину?

— Рядом? — Он быстро оглядел видимое глазам пространство чужого двора, а потом посмотрел на подъездную дверь. — А как дверь откроем? Позвоним старшим?

— Ну, не знаю, — уже неуверенно ответила Руся. — Данияр при мне один раз открыл домофон, просто приложив к нему ладонь…

Договорить не сумела. Оживившийся Митя тут же завозился, чтобы выйти из машины. Кряхтя, он открыл дверь (Руся про себя перекрестилась: она боялась, что старшие заперли их здесь!) и высунулся посмотреть наружу.

— Интересно, а он что–нибудь говорил при этом?

— Не, вроде молчал. — Руся предпочла не говорить, что не помнит, как всё происходило у Данияра.

Она быстро выбралась со своей стороны и подбежала к Мите. Лечили его, конечно. Шустро, но ведь раны быстро не заживают. Так что она хоть и не собиралась взваливать его на себя, как медсестра в военном кино, но решила идти рядом и быть начеку, если с ним пойдёт что–то не так.

Митя медлительно подошёл к двери и хмыкнул, глядя на домофон.

— Давай быстрей, — поторопила его Руся, то и дело оборачиваясь ко двору и его окрестностям, чтобы держать местность под наблюдением.

— А куда он прикладывал руку?

— Вот сюда!

Парнишка–ворон тут же приложил ладонь на указанное место и замер. Тишина — и никаких подвижек.

— Не получается.

Руся затаила дыхание: от начала их довольно длинного дома по дороге двинулась какая–то фигура. Двинулась неторопливо. Запоздалый прохожий? Или… упырь?

— Русь, может, позвонишь Данияру?

— Нас усыпили, — машинально ответила девушка, чтобы объяснить ситуацию разом. — Они не хотели нас брать с собой.

— Ну и фиг! — удивился Митя. — А ты так и скажи, что мы проснулись и не хотим сидеть в машине, пока они там.

— А если он велит сидеть и сторожить машину?

Фигура не спеша приближалась. У Руси задрожали руки, но совсем испугаться не сумела. И не могла понять себя. Такая жуткая ситуация, а она ищет глупые отговорки, чтобы не выглядеть перед Данияром трусихой!

Митя протянул руку и требовательно сказал:

— Давай свою мобилу!

— Зачем?

— У тебя там Данияр.