Вороны Чернобога

Зато какое удовольствие – бежать по лестницам, поглядывая на стены и потолок, где бесшумно топочет следом за людьми целое стадо барабашек!.. Руся лицом чуть не влетела в паука, спускавшегося на длинной нити над лестницей. Пауку повезло: при виде мчавшихся барабашек он мгновенно взвился к потолку… И что-то Русе вдруг показалось, что не паук то был, а кто-то иной – из нечистиков. Только вот рассмотреть его хорошенько уже не удалось.

На повороте от одной лестницы к другой Данияр, наверное, взглянул на неё, потому что тут же негромко, точно боясь разбудить подъезд, спросил:

- Чему ты улыбаешься?

Руся непроизвольно издала почти беззвучный смешок, вспомнив:

- Не передрались бы они там, в квартире – Митя с Кариной. – И кивнула наверх, напоминая, о ком она.

- С чего бы это им?

- Карина думает, что я в твоей квартире хозяйством занимаюсь. Ну, помощницей воронам по дому бегаю. Я-то ей не сказала, что я посредница. А она сразу на меня стала смотреть вот так – фи! А Митя за меня обиделся.

И Руся снова хихикнула. Никогда не думала, что возможность прятать своё истинное лицо – может приносить удовольствие: ага! Ты думаешь, я всего лишь мелочь пузатая, но я-то про себя знаю, что я – ух, какая!.. Почти игра. В маски.

- А тебе это нравится? – спросил Данияр.

Ответить не успела – добежали до площадки с почтовыми ящиками. И девушка опять смешливо сморщила рот: хорошо, что ночь уже глубокая, а то бы жильцы глаза на них таращили: чего, мол, разбегались то туда, то сюда? А ещё мелькнула мысль: будут ли узнавать алконосты, за что убили того мужчину из богатого дома? Жаль, что из-за временного заклятия и из-за Карины пришлось быстро оттуда сматываться. А ещё интересно, позовут ли алконосты её, Русю, чтобы допросить всех тех нечистиков, которые в том доме обитают? И можно ли уже завтра, например, входить в тот дом?..

Между стенами с рядами вертикальных почтовых ящиков – окно с высоким подоконником. Мужчины одновременно протянули к девушке руки – и от этого нетерпеливого жеста дружно же, хоть и приглушённо рассмеялись, глядя друг на друга. Вот как хотелось побыстрей узнать, кто принёс бумаги Всеволода!.. Всё ещё смеясь, Александр Михайлович кивнул Данияру – и тот легко подсадил прыскающую от смеха Русю на подоконник.

Мужчины отошли, а девушка, прежде чем звать Зеркальника, поняла, что не только ею владеет какое-то необычное возбуждение перед загадкой с бумагами. Они все – и Митя наверху, в квартире, – с нетерпением ждут разгадки хотя бы одной тайны…

Ищущим взглядом обвела потолок и его углы – и представила в воображении полупрозрачную, раскоряченную тень.

Барабашки, толпами следовавшие за посредницей по стенам и потолкам, от окна отхлынули волной, едва потолок дрогнул и от глубоких теней на нём отделилась тень более отчётливых очертаний… Как только тень вплыла в угол подоконника и протянула конечность к посреднице, Руся поспешно задала заранее сформулированный вопрос. А Зеркальник буквально сразу передал ей образ виденного…

Забыв, что на её руке всё ещё лежит его бесплотная конечность, девушка удивилась: как он это увидел, если дом хоть и пятиэтажный, но подъездов-то в нём – вон сколько!.. Зеркальник удивление посредницы воспринял как вопрос – и отозвался впечатлением, которое на мгновения словно затопило Русю – впечатлением любопытства к незнакомым людям.

- Спасибо, - прошептала девушка.

Когда Зеркальник пропал, снова втянувшись в подъездные тени, Руся спрыгнула с подоконника, и к ней немедленно подошли мужчины.

- Это была женщина, - сама озадаченная, сказала она. – Лет, примерно, как моей маме, где-то около сорока пяти. Одета в светлые брюки и цветастую блузку. Волосы тёмные, короткие. – Она замолчала, снова вызывая нужный образ перед внутренним взглядом. – Глаза небольшие, а губы только чуть-чуть тронуты помадой. Я её не знаю.

И вместе с Александром Михайловичем с надеждой уставилась на Данияра.

Тот нахмурился, а потом пожал плечами.

- Таких знакомых у меня нет.

Жутко хотелось съязвить: «Есть только дамочки, которые бегают требовать деньги на ребёнка, причём не твоего?» Но сочла неудобным лезть в чужую личную жизнь. Хотя чем дальше, тем почему-то больше Руся вспоминала прелестную женщину с жутким характером. И так же почему-то злилась на Данияра. Но тут же вспомнила, что ещё не всё рассказала, и продолжила:

- А ещё… Она приехала на серой машине. И номера машины были закрыты чем-то.

- Серая? – задумался Данияр. – Если учесть, что на улице Зеркальник видит предметы в оттенках серого, то машина может быть и белой.

- Номера закрыты? – тоже задумался Александр Михайлович и пожал плечами. – Шпионский детектив. То есть некие они заранее предполагали, что нечистики, как Руся говорит, могут описать нам их машину?

- Получается так, - подтвердил не менее удивлённый Данияр.

- Значит, это кто-то из кланов или семей? – изумилась Руся.

- Возможно… - сказал ворон, уставившись на свой почтовый ящик.