Ворошилов

В своей правоте Ворошилов и Буденный укрепились еще более по пути в Москву. Их поезд «особого назначения» тащился от Ростова до Москвы несколько суток: то железнодорожное полотно было неисправно, то чинили мост, то не было топлива, то воды для паровоза. Поэтому в полевом штабе РВС Республики, где их приняли главком, начштаба и начальник оперативного управления[29], представители Конармии аргументированно отстаивали необходимость переброски Конармии походным порядком. Ворошилов, в частности, говорил:

— Нам не удастся перевезти армию по железной дороге быстрее чем за четыре месяца, и это со всей очевидностью явствует из представленных нами сведений о боевом и численном составе армии. Чтобы погрузить людей, лошадей и вооружение, необходимо девяносто два эшелона по 50 вагонов в каждом; чтобы перевезти автоброне-отряды, авиацию, тылы, штабы — еще 15–20 эшелонов; итого около 110 составов. В день мы будем в состоянии отправлять не более одного, в этом мы только что убедились по пути в Москву. Вот и получается: не ранее чем через четыре месяца, где-нибудь в конце июля, Конная сможет собраться в назначенном районе…

Доводы Ворошилова и Буденного поколебали было главкома, но все же окончательного решения он тогда не принял. Причина его нерешительности стала известна лишь впоследствии: против такой переброски Конармии возражал Троцкий. Не удовлетворенные исходом беседы в штабе, Ворошилов и Буденный пытались попасть к Троцкому на прием, но он не принял их, сославшись на то, что занят на IX съезде партии, заседания которого тогда происходили в Москве. Но не такими людьми были члены PBG Конармии, чтобы не попытаться отстоять свою точку зрения. Буденный позвонил Сталину и рассказал ему о своих заботах. Тот обещал организовать встречу конармейцев с Лениным и слово свое сдержал.

Ворошилов и Буденный были приглашены на съезд в Кремль. Они слушали выступление Ленина, а затем имели с ним длительную беседу. В заключение Ленин просил Ворошилова и Буденного передать главкому, что он склонен поддержать их предложение. Слово Ленина было решающим. 7 апреля дивизии Конармии сосредоточились на правобережье Кубани, а 11 апреля — двинулись к Ростову.

Ворошилов возвратился в Ростов 17 апреля. День его был заполнен до предела всевозможными делами. Конная армия была сложным для того времени боевым организмом. О числе ее бойцов и вооружении в мае 1920 года можно судить из следующей таблицы:

Дивизии различались по составу и оснащенности, поэтому командование расформировало 9-ю кавдивизию, и состав ее пошел на пополнение других дивизий, в основном 11-й. С весенних дней 1920 года в Конармии сражалась и вновь организованная 14-я кавдивизия. Кохмандовать ею стал А. Я. Пархоменко.

Назначение Пархоменко начдивом-14 особенно примечательно потому, что оно характерно для отношений Ворошилова с людьми. Незадолго до того, в марте 1920 года, Пархоменко совершил серьезный проступок и попал в ревтрибунал. Ворошилов был знаком с Пархоменко уже лет пятнадцать, с 1905 года, он знал Пархоменко как преданного революции до самозабвения и безумно смелого, но в то же время и горячего, не всегда владеющего собой человека. Буденный, мягкий по характеру, был готов пойти навстречу просьбам окружающих, любивших этого героического человека, и заступиться за Пархоменко. Но Ворошилов, сам всегда очень требовательно относившийся к исполнению обязанностей, требовал того же от других и тем более не прощал дисциплинарных провинностей. Было бы даже вернее сказать, что чем более он уважал и любил того или иного человека, тем более требователен был к нему, тем менее был склонен к прощению ошибок. Под эту категорию людей подпадал и Пархоменко: на все просьбы о смягчении участи особоуполномоченного РВС армии Ворошилов отвечал, что он не считает возможным вмешаться в это дело, поскольку суд подчинен ему. Пархоменко был судим и приговорен к расстрелу. Но за него заступились Сталин и Орджоникидзе, они ходатайствовали перед ВЦИК, и Пархоменко был помилован. Его возвратили в Конармию. Ворошилов, никогда не отталкивавший товарища, совершившего ошибку, всегда предоставлявший такому человеку возможность исправиться, если была хоть малейшая надежда на исправление, не возражал против назначения Пархоменко начдивом-14. Он не ошибся: именно такой командир был нужен 14-й кавдивизии, составленной из добровольцев — шахтеров и металлистов Донбасса, и под водительством Пархоменко она совершила немало славных дел.