Ворота Победы

Колонны войск и техники вошли в мирный Амстердам в ночь на 24 апреля. И вдруг атаковали бывший королевский дворец, теперь резиденцию Зейсс-Инкварта. Одновременно были захвачены гестапо, комендатура, узлы связи, все ключевые объекты — иногда с боем, иногда без, наверное у вошедших были тут свои люди. Сопротивлявшихся безжалостно расстреливали артиллерией, давили танками — и мирные голландцы предпочитали не выходить из дома. Неужели русские пришли? Надо утром, с белыми флагами, вывесить и красные, в знак лояльности — вот только, простыни есть, а алую ткань где взять? Или это английский десант? Тогда совсем хорошо — ведь наша королева бежала именно в Лондон, она вернется, и все будет, как до войны!

К утру бои стихли. Разрушений было немного, хотя отдельные здания были разбиты и сгорели. На улицах можно было видеть раздавленные танками повозки, киоски, снесенные ограды и столбы — несколько танков и бронемашин тоже остались там, подбитые и сгоревшие. Лежали неубранные трупы, в немецкой форме — и ходили победители, тоже в серо-зеленых или камуфляжных мундирах. Немцы стреляли в немцев — и слава богу, им не было дела до обывателей.

Королевский дворец почти не пострадал- небольшой пожар, который уже потушили, и выбитые окна. И сменился караул — вместо эсэсовцев из 34й «голландской» дивизии «Ландшторм Недерланд» стояли хмурые парни из «Тотенкопфа». «Мертвая голова» — особая организация в Ваффен СС, не путать с одноименной дивизией, личный состав которой набирался из этой же структуры! — отвечала за охрану важных и секретных объектов, и концлагерей на территории Рейха, и имела репутацию «СС внутри СС», это были отборные головорезы, фанатично преданные своему рейхсфюреру и нацистской идее. У тыловых голландцев без боевого опыта — против них не было шанса, тем более при внезапном нападении. Впрочем, победители пленных не расстреливали, а лишь разоружили и заперли в их же казармах — в ожидании, что решит рейхсфюрер.

— Итак, герр Зейсс-Инкварт, ваша авантюра провалилась — сказал Гиммлер, развалившись в кожаном кресле, принадлежавшем бывшему хозяину, стоявшему сейчас перед ним — вы понимаете, что я имею полное право расстрелять вас без всякого суда, как изменника? Прямо во дворе — десяток солдат с фельдфебелем, и приказ «фойер»! И это еще будет милосердием с моей стороны — предателей обычно вешают. Но я могу еще и передумать — а может, и сохраню вам жизнь. В зависимости от вашей искренности.

— Думаю, вы проживете немногим дольше — ответил бывший имперский наместник — неужели вы думаете с тем, что у вас есть, обороняться от русских и англичан? Бежать некуда — Швеция рядом, но вашими стараниями, она сейчас очень недружественный нейтрал. И валенберговский паспорт не поможет, даже если вы им запаслись. Вы всего лишь разозлите врагов, и они тогда сотворят с несчастной Германией то же самое, что мы на «восточных территориях» еще два года назад.

— Не играйте в патриота! — отрезал Гиммлер — в вашем случае, наличествует лишь голый прагматизм. По малодушию разуверившись в победе Рейха, вы решили, что англосаксы предъявят вам счет за голландских евреев, ну а русским вы просто не успели навредить. И к тому же, надеетесь откупиться украденным из музеев — неужели вы думаете, что русские возьмут у вас в уплату «Ночной дозор» Рембрандта? И даже если так — что мешает им просто взять, а после избавиться от вас?

— Вы всегда были, и остались лавочником, Генрих — ответил Зейс-Инкварт — в приличном обществе подобает соблюдать правила. О каком украденном речь — все законно куплено у владельцев, о чем имеются документы. Иных бумаг и свидетелей не осталось — чтобы доказать обратное, целой армии законников придется трудиться до конца века! И есть огромное количество не столь известных полотен кисти того же Рембрандта, однако же стоящие огромные деньги. А лет через десять вполне может всплыть и «Дозор», спасенный каким-нибудь патриотом, уж историю придумать несложно. Не говоря уже о том, что когда русские потребуют от нас возместить сожженные дворцы Петергофа и других мест, лучше ведь будет расплатиться чужим а не своим? Вот только, Генрих, в этом деле все замкнуто на меня — и с моей смертью будет утеряно. А зная вас, не поверю что вы упустите даже не миллионы — миллиарды. Хватит и вам, и мне — и на то, чтобы жить безбедно, и на возрождение Германии после.

— Артур, вы просто на удивление наивны — сказал Гиммлер — мои люди были возле вас с самого начала. Я могу на память назвать вам с десяток тайников и каналов, куда ушли ваши сокровища. И кстати, я бы на вашем месте не настолько доверял швейцарским банкам. Когда победители будут искать золото Рейха, думаете швейцарцы откажут?