Вороток и балерина (СИ)

С некоторой нерешительностью и в легком замешательстве, он вошел внутрь. Интерьерчик был вполне под стать фасаду, но уже несколько в ином ключе. Тут доминировали кости. Едва ли не всё было изготовлено из человеческих костей, опять же, словно бы залитых и склеенных между собой чем-то чёрным. Позвоночники, рёбра, берцовые кости, и конечно же — черепа, множество черепов. Освещалось всё это "великолепие" оранжевыми и алыми свечами, что так же добавляло шарму.

В центре зала на черном полу виднелась золотая пентаграмма диаметром метра три, к которой выстроилась небольшая очередь, что двигалась, надо сказать, довольно быстро.

Орк или гоблин вставал в центр пентаграммы, после чего жрец в черном балахоне, расшитом золотыми узорами, смахивающими на языки пламени, спрашивал у них: "Зачем ты здесь?", после чего каждый из них отвечал: "Получить силу!" Жрец коротко бормотал что-то себе под нос и бил посохом об пол, от чего золотые линии ослепительно вспыхивали, а стоящий внутри пентаграммы преображался.

Нет, чисто внешне ничего особо не менялось, разве что глаза вспыхивали пламенем, как тогда у бармена. Преображение было больше внутренним. Менялась осанка, выражение лица, движения и походка.

Судя по всему, как смекнул Василий, тут на поток было поставлена та процедура Воплощения, только не из Лимба, а из Преисподней. Ну или не воплощение, а одержимость, если уж делать поправку на местную специфику…

А вот и его очередь.

— Зачем ты здесь?! — зычно вопросил его жрец.

— Я… ну… — промямлил он. — Мне сказали, что надо пройти привязку души. Я только вчер прибыл в ваш город…

— Вероятно, привел ту группу гоблинов? — поинтересовался тот.

— Да. — ответил он. — Они уже были тут?

— Час назад. — произнес жрец. — Режь себе руку. Необходимо пролить кровь.

Линии пентаграммы засияли колеблющимся, словно огонь светом, а жрец затянул какой-то напевный речитатив на непонятном Василию языке.

Закатав рукав на левой руке он достал из ножен меч. Блин, ссыкотно. Случайно он себе пальцы резал, а так чтобы специально резать себе руку… Но, что делать? Назвался груздем — полезай в кузов.

Стиснув зубы он полоснул себя по руке, словно ножом по буханке хлеба, мысленно, словно мантру читая, убеждая себя: "Это не моя рука, это всё просто нарисовано…"

Боль была сильной, резкой, но довольно короткой и уже через несколько секунд сменилась пусть и сильной, но ноющей. По его предплечью потекла кровь и её капли начали срываться на пол.

Собственная, что бы он не пытался внушить себе, кровь, текущая из раны — гипнотизировала. Горячая струйка текла по коже и отделяясь от руки летели к черному, каменному полу.

На скунду ему показалось, что камень под его ногами превратился в тяжелые клубы дыма, сквозь которые и пролетели капли его крови упав в океан раскаленной лавы, что кипел под ними. Вместе с ними, словно бы, упал и он…

— Следующий! — воскликнул жрец.

От его вопля Вася пришел в себя и направился к выходу. "Однако… тот ещё аттракцион…" — подумал он, на ходу убирая меч в ножны и зажимая рану на руке.

Выйдя на свежий воздух он глубоко вдохнул и отправился вниз по ступеням с противоположной стороны зиккурата.

Спускаться по такой лестнице нисколько не проще, чем подниматься по ней, а то и посложнее. Кажется, что вот-вот его ноги запнутся и он полетит вниз, вниз… как те капли его крови…

В груди поселилось неясное чувство, какая-то тревога, словно он только что совершил какую-то серьезную ошибку, натворил что-то непоправимое…

— Не переживай. — произнесла в голове Туля. — Помни, ничего непоправимого с тобой произойти уже не может. Может быть трудно, тяжело, очень тяжело, но ничего непоправимого.

— Спасибо. — поблагодарил он её. — Я как-то иначе всё это представлял… Слишком уж тут как-то всерьёз и мрачно…

— А ещё и символично, не находишь? — произнесла она. — Слитое воедино живое и мертвое, что держится на костях и покрыто тьмой.

— Это они так "Чуму" изобразили? — догадался он.

— Ага. — подтвердила она. — У эльфов я тоже стала частью фольклора, или, если точнее, мифологии. Хотя, конечно, ни те не другие не знают меня и судят по внешнему… проецируют на это свои личные страхи.

За беседой прошел спуск по ступеням. Оказавшись на окружающей пирамиду площади он наконец успокоился и огляделся по сторонам. Похоже, эта площадь была не просто проходной, но и служила каким-то другим целям. То тут то там толпились орки и что-то обсуждали. Некоторые ходили и явно что-то искали.

Окончательно прийдя в себя Василий обратил внимание, что всё так же сжимает пропитавшийся кровью левый рукав. Рука ощутимо ныла.

— Блин, что-то я совсем забыл, что у меня есть целительский навык. — пробормотал он про себя. — Надо будет себя подлечить, заодно и проверю как он работает. Насколько я понимаю, тут это никого не должно шокировать…

Стоило ему нажать на фалангу пальца, как его охватило бело-голубое сияние, что словно омыло его сверху до низу и унесло с собой боль и усталость. Рука, кстати, тоже зажила. Даже шрама не осталось.

— Так ты фто, хил?! Ты из какой пфати?! — воскликнул подскочивший к нему орк.