Воровка

– Кора! – голос Аполлона эхом разносится по лестнице, а секундой позже он входит в прихожую. На нем лишь полотенце, обернутое вокруг бедер. Его волосы все еще мокрые, а на торсе остались капли воды. Конечно, я и раньше видела его пресс, ведь он расхаживает полуобнаженный по «Олимпу», но его V-образная фигура, особенно части, скрытые сейчас под полотенцем… У меня пересыхает в горле, особенно с учетом того, что мы только что делали.

– Кто-то позвонил в дверь, – говорю я, сглатывая, и Аполлон тут же подходит ближе и оттаскивает меня от двери.

– Ты кого-нибудь видела?

– Нет, я подумала, что привезли пиццу.

– Я ее и не заказывал.

Мои губы приоткрываются, но я не знаю, что на это ответить.

Аполлон подходит к тумбочке и достает небольшой пистолет. Я не удивлена, видя его в руке парня, но беспокоюсь о том, что он может ему понадобиться. Поэтому остаюсь на месте, пока Аполлон исчезает за дверью. Мгновение спустя он возвращается, неся в руках большой конверт.

– Что это? – спрашиваю я.

– Не знаю, – он ппожимает плечами, нахмурив брови. – Это лежало на земле.

Он запирает дверь, возвращает пистолет на место, а затем относит конверт на кухню. Любопытство берет надо мной верх, и я следую за ним.

Когда он кладет конверт на стол, я ахаю.

– На нем мое имя, – указываю я на маленькую наклейку в центре.

– Хочешь открыть? – спрашивает Аполлон, и я пожимаю плечами.

– Не знаю.

– Ладно.

Он разрывает ленту и приподнимает конверт так, что бумага, лежащая внутри, выскальзывает наружу и падает на столешницу. Аполлон колеблется, но мне требуется всего секунда, чтобы образ глянцевой фотографии размером восемь на десять запечатлелся в моем сознании. Я спотыкаюсь, отходя назад, и смотрю в сторону, стараясь забыть отретушированную фотографию, на которой я в светло-оранжевом наряде и цветочной маске сижу на коленях Ареса. Только вместо красного отпечатка руки на моем горле сияет рана, будто его перерезали. Изображение настолько реалистично, что я прижимаю пальцы к горлу, чтобы удостовериться в его целостности. Они также добавили на фотографию кровь, которая рекой стекает с моей шеи, а мои глаза за цветочной маской совершенно черные, но это не является какой-то манипуляцией с изображением, просто кто-то выжег глаза на бумаге уже после того, как распечатал снимок.

– Черт, – Аполлон прикрывает оскорбительную фотографию конвертом. – Пойдем.

Мы идем в кабинет, где со вчерашнего вечера все еще лежит его планшет. Я сажусь рядом с ним на диван, пока он открывает приложение для отслеживания камер.

– Сколько у вас камер? – спрашиваю я.

– Три на фасаде дома, одна сбоку. Кстати, прошлой ночью все было чисто.

– Кто это мог сделать? – спрашиваю я, чувствуя нарастающую боль в груди.

– Надеюсь, мы об этом сейчас узнаем.

Он перематывает запись назад, но на ней ничего нет. Никто не перепрыгивает через ворота и не открывает их. Даже не закрывает камеру, если уж на то пошло. Аполлон перематывает запись на еще более ранний промежуток времени, а затем встает, хмуро смотря на планшет.

– Оставайся рядом.

Дрожа, я выполняю его приказ, и мы вместе поднимаемся по лестнице. Сначала он колотит в дверь ванной комнаты, прежде чем мы заходим в его покои. Я до сих пор не знаю, в чьей комнате я проснулась в первый раз, но предполагаю, что она принадлежит либо Вульфу, либо Джейсу, потому что комната Аполлона серо-белая. На стене висят постеры разных групп в рамках, но все выполнено с чуть большим изяществом, чем в моей подростковой комнате. Несмотря на серые стены, комната Аполлона кажется теплой, и мне нравится ее стиль.

Я вхожу за ним внутрь как раз в тот момент, когда он сбрасывает полотенце со своих бедер. Мои глаза невольно опускаются.

Я обычный человек, даже перед лицом страха, но, черт возьми, он огромен. Я смотрю на член Аполлона, и, клянусь, он подергивается, направленный прямо на меня. Мне требуется время, чтобы прийти в себя, но теперь я не могу избавиться от мысли, как он входит в меня.

Внезапно я понимаю, что делаю, и Аполлон ловит меня на том, как я разглядываю его достоинство.

Я резко отворачиваюсь к двери, а Аполлон хихикает и начинает одеваться. Мгновение спустя в дверях появляется Вульф в джинсах и белой футболке с надписью «Карма, сука».

– Ты подавал сигнал SOS?

– Кто-то смог пробраться на нашу территорию и оставил фото, которое подразумевает угрозу для Коры, – говорит Аполлон, запасаясь оружием.

– Эй, эй, – я поднимаю руки. – Почему вы вооружаетесь так, будто идете на войну?

Они оба смотрят на меня, а затем Вульф смеется.

– Этого оружия даже близко недостаточно для того, чтобы начать войну. В доме чисто? – спрашивает он, и его веселье улетучивается.

Снова?

Между нами тяжестью повисает недосказанность.

Сначала кто-то проник сюда прошлой ночью и включил сигнализацию, а сегодня кто-то проник внутрь, миновав камеры, и оставил на крыльце этот конверт. Видимо, я здесь не совсем в безопасности, не так ли?

– Пошли, – говорит Вульф.