Воровка

Замок щелкает, и окно открывается, а у меня остается секунда, чтобы посмотреть, сработала ли сигнализация, и, когда я убеждаюсь в том, что вокруг все тихо, я беру дымовую шашку и проскальзываю в проем. Джейс исчезает тем же путем, каким мы пришли, а я закрываю окно и прижимаюсь к стене как раз в тот момент, когда мимо проходит охранник.

Возможно, когда мы вошли в дом, сработала какая-то тихая сигнализация, но в любом случае я уже здесь. Подвал, в который я попал, в основном служит складом и офисом службы уборки, но дверь закрыта. Здесь совершенно темно, если не считать нескольких окон, через которые внутрь проникает немного лунного света, и сияния таблички «выход» над дверью, ведущей на лестницу. Мне не привыкать к слабому освещению, и вскоре мое зрение позволяет мне достаточно легко ориентироваться в темноте.

Я нажимаю на кнопку вызова лифта, и через несколько секунд раздается громкий сигнал, извещающий о его прибытии. Двери лифта открываются. Я вхожу внутрь и нажимаю кнопку верхнего этажа, а потом выдергиваю чеку из дымовой шашки и бросаю ее на пол, выпрыгивая из лифта прежде, чем двери закроются. Я быстро достигаю лестницы, двигаясь совершенно бесшумно, а это не так уж и сложно, если ты знаешь, как распределить свой вес. Я поднимаюсь по ней, перепрыгивая через ступеньки. На лестничных клетках нет охранников, но они дежурят на этаже, и, как только двери лифта откроются, мы надеемся, что это отвлечет их.

На полпути наверх я приседаю на корточки, когда дверь этажом выше со скрипом распахивается. Два охранника выбегают на лестничную клетку и поднимаются на следующий этаж, не потрудившись проверить, что находится под ними.

Я качаю головой, ведь они достаточно скоро поймут, что угроза находится внизу, а не наверху, но сейчас наступает время моего выхода. Я снова достаю пистолет, прокрадываюсь на последний этаж и дохожу до небольшого коридора, который ведет к дверям двух квартир. Я рассматриваю двери, а затем приближаюсь к крайней правой. Она не заперта, поэтому я тихонечко вхожу внутрь. Я начинаю исследовать комнаты, осматривая их в поисках какого-нибудь картотечного шкафа или сейфа.

На моем бедре жужжит телефон, и я мельком читаю сообщение от Джейса.

Джейс: Я на месте.

Что ж, черт возьми, как раз вовремя.

– Ты кто?

Я разворачиваюсь, поднимая пистолет, и вижу девочку, стоящую передо мной с миской попкорна в руке. Она кажется более юной, чем подросток, у нее длинные темные волосы, огромные глаза и внешность долговязого ребенка, который совсем недавно пережил резкий скачок роста. Разве девочки не растут быстрее мальчиков? Нам требуется больше времени, чтобы наверстать упущенное.

Вот черт.

– Не кричи! – предупреждаю я.

– Здесь нет ничего ценного, – закатывает она глаза.

– Только ты.

Девочка пожимает плечами.

– Не сказала бы, а что ты ищешь?

– Листок бумаги.

– Ну что ж, – смеется она, – удачи.

А затем она указывает на одну из дверей дальше по коридору.

Я вопросительно смотрю на нее, но она не кажется мне напуганной. Или, возможно, это ловушка? Девочка просто разворачивается и идет в другую комнату все с той же миской попкорна в руке.

Черт, теперь я тоже хочу попкорн.

Я приоткрываю дверь, а затем распахиваю ее настежь, видя, что на столе, стуле и даже на полу небрежно свалены в кучу стопки бумаг. Должно быть, здесь тысяча страниц.

Неудивительно, что она пожелала мне удачи, ведь эти бумаги могли быть организованы в совершенно бессмысленную систему, которая понятна только Уэсли.

Стопки разделены огромными скрепками на переплете, и, когда я рассматриваю их, на мгновение мое сердце замирает. Все эти бумаги – контракты. Здесь сотни юридических документов, и у меня возникает желание сжечь их.

Черт!

Я закрываю за собой дверь и отправляю Джейсу фотографию этих бумаг. Секундой позже он звонит.

– Что это, черт возьми, такое?

– Контракты.

Я слышу, как Джейс ругается себе под нос.

– Ты видишь имя Коры?

– Нет, – и я не собираюсь перебирать их все, ведь мы оба знаем, что ее контракта здесь нет.

– Я собираюсь сжечь это, – говорю я.

– Аполлон…

– Заткнись, Джей! Мы оба ненавидим его до чертиков, и, по крайней мере, благодаря этому наш сегодняшний вечер будет стоить затраченных усилий.

– Тогда мы укажем на нас, – рычит он.

– Что ж, это правда, но я почти уверен, что Уэсли Грейвз догадывается о наших планах. Вот почему эти контракты здесь. Этот ублюдок знал, что мы придем.

Я думаю о встреченной мной девочке и о том, что она выглядит совсем не так, как я ожидал. Будто ей все равно.

– Думаю, нас разыграли, – медленно произношу я и, слыша позади себя скрежет металла, снимаю пистолет с предохранителя.

– Черт! Точно! Нас преследовали. Беги к пожарной лестнице.

– Сколько их?

Нам следует купить блютуз-гарнитуру или что-то в этом роде, потому что, чтобы открыть дверь и держать пистолет в руке, мне приходится зажимать телефон между ухом и плечом.

Коридор пуст, но мое сердцебиение учащается, и кровь бурлит в моих жилах. Я живу ради этого чувства, ради опасности.