Воровка

Этот мужчина не заслужил такого конца. Он был слишком хорош. И что с того, что все хорошее было в перспективе. Он выбрал свой путь и отказался от семейного состояния только для того, чтобы вернуть миру столько миллионов через благотворительность. Другие могли бы возразить, сказав, что он мог бы сделать то же самое с помощью легального, законного бизнеса, такого как пошив одежды, но Джозефина знала, что некоторые люди просто скроены из другой ткани. Для Ксавье, жизнь преступника была единственным вариантом. Потому что у него не было другой подготовки, кроме… Стоп, о каком спорте он ей рассказывал, когда она пыталась вытянуть из него информацию? Когда-то он участвовал в соревнованиях по… плаванию.

— Да! О, да, давай же! — Она шлепнула по водной глади. — У тебя получится. Ты не можешь умереть так, Икс.

Поверхность реки вздыбилась рядом с Джозефиной, и она посмотрела в ту сторону. К ней подплывало тело. Лицом вверх, вытянув руки, делая… гребок.

— Икс!

Еще несколько гребков, и он оказался достаточно близко, чтобы она могла дотянуться до него, схватить за воротник и подтащить к каменному выступу. Ксавье вцепился в край и хлопнул рукой по тротуару. Выплюнув речную воду, он замотал головой, забрызгав ее еще сильнее. Одним мощным рывком он подтянулся и рухнул на тротуар, закрыв глаза и выплевывая еще больше воды.

— Ты жив, — воскликнула девушка со слезами на глазах. — Что, черт возьми, это было?

— Ракета, — выдавил он.

Она коснулась его лица, убрала волосы со лба. Его кожа потемнела от синяков, а рубашка висела клочьями.

— Ударила… в Катирчи, — сказал он. — Вырвала его из моих рук. Взорвалась… секундой позже. Зеф…

— Да? Я здесь. Я очень сожалею о том, что сказала тебе. Но ты должен был знать.

Он открыл глаза, чтобы посмотреть на нее.

— Правда?

Он не спрашивал, говорила ли она правду о том, что сожалела, а скорее, была ли она той, из-за кого его арестовали.

Она кивнула.

Ксавье закрыл глаза. Закашлялся. Застонал.

— Блэквелл?

— Он сбежал.

— ПЭП… ждет. Потерял… Кирса.

Она проверила его ухо, но не увидела наушника.

— Позволь вызвать тебе скорую, — взмолилась она. — Ты через столькое прошел.

— ПЭП… займется. Зеф…

Она склонилась над ним, испытывая желание лечь ему на плечо, но не хотела причинять ему еще больше боли.

— Да?

— Я… — Он закашлялся, и изо рта у него хлынуло еще больше воды. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза. — Я полюбил тебя.

Полюбил ее? Значит, больше не любит?

Конечно, нет. После ее признания. Как может мужчина любить кого-то, кто мог так ужасно с ним поступить?

— Нужно… время, — выдавил он. — Ты… уходи.

Воздух с шумом покинул ее легкие. Она склонила голову ему на плечо и шмыгнула носом, сдерживая слезы, которые грозили перерасти в плач. Но она не ушла. Не могла.

— ПЭП… хочет тебя. Уходи! — выдавил он, а затем несколько раз кашлянул, его тело содрогалось на бетоне.

Она поцеловала его в губы, почувствовала вкус реки и собственное сожаление, затем кивнула.

— Я тоже тебя люблю. Прости. Мы все сделали неправильно.

И она встала. Чувствуя, как тяга к свободе уводит ее от распростертого тела любовника, она изо всех сил сопротивлялась порыву повернуться и уйти от него. Но он был прав. Ее разыскивал ПЭП, и, скорее всего, был где-то поблизости.

Вместо того чтобы подняться по лестнице, Джозефина бросилась вперед, мимо пришвартованной баржи, к следующему мосту, где по другой лестнице поднялась на улицу. Ничего. Ни фар проезжающих машин, ни приглушенного смеха влюбленных парочек в соседнем парке.

Сердце бешено колотилось, ей некуда было идти.

Глава 30

Ксавье проснулся в темноте, на самой неудобной кровати, на которой когда-либо спал. Под ним что-то зашуршало. Пластик. Под ним была постелена пластиковая простыня. Он пошевелил рукой, и что-то резко дернуло его в сгибе локтя. Глядя на тускло-серые стены и окружающие его драпировки в золотистую клетку, он понял, что находится в больнице.

Он был слишком измучен, чтобы чувствовать нечто большее, чем легкое раздражение. ПЭП действительно разрешил госпитализировать свой актив? Под каким именем? Или они освободили его, и следующая поездка будет обратно в тюрьму? Наручников на нем не было. Хотя за дверью мог стоять охранник.

Но Ксавье выполнил свою миссию. Помешал созданию биологического оружия, и камень оплаты лежал на дне Сены вместе с взорвавшейся ракетой и останками турка. ПЭП без особого труда убрал бы этот бардак.

И Линкольн Блэквелл должен быть в руках либо парижской полиции, либо Интерпола.

Сев, Ксавье потер лоб. Поношенный синий больничный халат доходил ему до колен. Слева, сложенные на стуле, лежали его брюки, но рубашка исчезла.

Затем он вспомнил, как прыгнул в Сену и, наконец, сумел вынырнуть на поверхность. Взрыв оттолкнул его от Катирчи и, вероятно, разорвал при этом рубашку. Выбравшись на тротуар, он рухнул на него…

Под ее полным слез взглядом. Она ждала его, как ангел, сошедший с небес, чтобы благословить его не совсем мертвую душу. Зеф. Он сказал, что полюбил ее. Но это произошло до того, как она призналась, что стала причиной его ареста.