Воровка (ЛП)

Когда он согнулся пополам и с проклятием схватился за раненое плечо, Сола перешла на испанский, продолжая кричать на него, адреналин выходил из нее вместе со словами и не только.

Вишес выбрался из машины, подошел к ним и только с сожалением покачал головой, словно мужчина, начиненный свинцом, осыпанный руганью и ударами от своей второй половины – обычное дело. Он даже прикурил, будто знал, что все это займет еще какое–то время.

В конце концов, он вмешался.

– Как насчет того, чтобы вернуться на дорогу? В это время человеческие копы, как правило, на прогулке, и не просто за пончиками…

Перезвон мобильного прервал его тираду.

Нахмурившись, Эссейл потянулся к внутреннему карману своего пальто и достал одноразовый телефон.

– Это она, – сказал он напряженно.

– Громкая связь, – приказал Вишес. – Если не возражаешь.

Эссейл послушался, и Сола перестала дышать, чтобы сосредоточиться на женском голосе, который прозвучал из динамика:

– Если ты ответил, – сказала женщина на английском с четкой артикуляцией, но легким акцентом, – я так понимаю, ты каким–то образом выжил.

– И довольно неплохо себя чувствую, – ответил Эссейл. – А ты?

– Я была лучше подготовлена, чем ты думаешь. Кевлар – писк моды, разве ты не знал?

– Спасибо за эту полезную информацию. Непременно запомню.

– Чтобы не было недомолвок – я убью тебя. Я найду тебя и убью, я уровняю счет, который ты открыл.

– Столько амбиций. Ты – истинная сестра своего брата. Но я так думаю, очень скоро ты поймешь, что у меня много фокусов в рукаве и везде свои люди. Тебе следует пересмотреть приоритеты, учитывая, во сколько встанет тебе этот приз.

– Я не боюсь.

– А надо бы.

– Скоро увидимся.

– С нетерпением жду.

Когда звонок закончился, Сола внезапно осознала, что Эссейл шатается, а вокруг него образовалась целая лужа крови.

И затем мужчина накренился... и рухнул на землю.

Глава 61

Спустя два часа после операции Эссейл лежал в одной из палат тренировочного центра… в сознании и с улыбкой на лице. И он пребывал в полной уверенности, что улыбался и во время операции, когда ему, по словам Дока Джейн, штопали простреленное легкое, кишки и что–то там еще. Ему все было до лампочки.

Из руки торчал катетер капельницы, который, как ему сказали, закачивает в него лекарства, но он парил в пузыре такого счастья, словно ему капали не физраствор, а морфин.

Единственное, что могло заставить его чувствовать себя лучше, это его женщина.

Словно в ответ на эти мысли, широко распахнулась дверь. Но это была не его Марисоль, а еще одна его женщина.

– Миссис Карвальо, – произнес он громко, несмотря на ее прекрасный слух и небольшие размеры комнаты – всего лишь десять на двенадцать[103]. – Проходите.

Бабушка Марисоль улыбалась так же, как и он.

– Итак, мы остаемся. Она сказала мне. Мы остаемся с тобой. Мы остаемся здесь, в Колдвелле.

Когда пожилая женщина шагнула вперед, Эссейл заметил за ее спиной Марисоль и Вишеса, они стояли в коридоре нос к носу и будто бы о чем–то спорили… и он хорошо знал, что значит этот упрямо вздернутый подбородок его женщины: Брат мог быть крупнее, сильнее и быть вампиром.

Но он все равно проиграет этот спор.

Эссейл снова посмотрел на бабушку:

– О чем они спорят?

Миссис Карвальо неопределенно махнула рукой.

– Мне все равно. Для меня главное, что мы здесь. В конце концов, моя внучка не такая уж глупая.

– Да, она определенно не глупа. – Он жестом предложил пожилой женщине присесть у подножия его койки. – Как вы себя чувствуете?

– Идеально. Проживу еще лет сто.

– Хорошо. Именно это я и рассчитывал услышать.

Когда в душе мелькнула тревога, Эссейл подумал, о том, как долго еще проживет он сам, по сравнению с людьми в его жизни. Но, может... чудеса случаются. Кто знал, что там, в будущем? Он слышал истории о спасении Мэри и Джейн.

Нужно найти способ сделать Марисоль и ее бабушку столь же благословенными.

– Итак, – заявила миссис Карвальо, – мне сказали, ты возвращаешься домой завтра вечером. Тогда же мы идем в церковь. На полуночную службу. Весь дом. И кузены с Маркусом.

– Да, мадам. Как пожелаете.

Миссис Карвальо взяла его за руку и слегка погладила.

– Ты – хороший мальчик. И когда ты примешь нашу…

– Вовэ, – сказал Марисоль, входя в палату. – Ему не нужно принимать нашу веру…

– Для вас, – сказал Эссейл бабушке своей женщины, – я сделаю все. Если вы хотите, чтобы я стал католиком, так оно и будет.

Марисоль подошла к нему и поцеловала в губы.

– Подхалим, – прошептала она.

– Я должен поддерживать хорошие отношения со своими родственниками, как вы их называете.

– Послушай, – сказал Марисоль, – если нет возражений, то я отвезу вовэ в особняк.

– Мне нужно готовить еду для этих мужчин, – со всей серьезностью заявила миссис Карвальо. – Они слишком худые. Они не едят, если я не готовлю для них.

– Тебе нужно проще относиться к этому, вовэ.

Последовало немедленное и демонстративное шиканье, а затем миссис Карвальо встала на ноги и направилась к выходу.

– Пошла я, заправлю кровать. Я уезжаю…