Воровка снов

– Ты вообще смотришь новости?

– Меня не интересует, что говорит пресса, – отвечает она, вспоминая, когда последний раз интересовалась тем, что творится в мире. – Трясут их, а не твой салон.

Дайра не злится. Они говорят о чем-то похожем в каждую их встречу. То он платит копам, коррумпированным скотам. То людям, что обеспечивают его безопасность. У всех семьи, дети, всегда повышены налоги. Но пятьдесят длар! Разница слишком велика.

– Двести пятьдесят, Коди.

Ей не надо ездить по ушам и говорить о каких-то проверках. Корпорация – это огромный конгломерат. Она сомневается, что выходцы Ашта проверяют все офисы подряд. Она не верит, что им вообще нужно это! Какое им дело до каких-то снов?

– Двести, Калли. Двести.

– Двести сорок пять. Оставь пятерку себе, купи детям щенка.

Дайра не уверена, что у этого лысого есть дети, и семья, и друзья. Но все, как обычно может быть иначе. Вот и она здесь вовсе не Дайра, а Калли. Она придерживается правила «вымышленных имен», некоторые слишком редки и звучны, чтобы вот так сразу забыть и выбросить из головы. Лэденг, например. Она вспоминает о нем, хотя бы раз в день.

– Двести десять, киска.

– Мне нужно поискать другого покупателя?

Дайра отступает, убирая курс в сумку.

– Я пойду к Бо.

Внимание Коди привлечено к ее груди. Дайра и сама знает, что там. Тело еще помнит ночное приключение и откликается на все, что с этим связано.

– Он заплатит тебе столько же.

– Да, но он не станет вести себя, как бесноватый фотон.

Дайра коротко вздыхает, расслабляя плечи и заставляя себя улыбнуться ему. Выход есть всегда и свет клином не сошелся на этом белобрысом крысюке.

– Я уже и забыла каково это, когда надежно и стабильно.

Она разворачивается и идет к двери, глядя на спокойную атмосферу улицы перед собой.

– Постой!..

Дайра поднимает руку и играет в воздухе пальчиками, прощаясь.

– Пока, Коди! Пока!..

Дайра знает как видит ее этот жадный доходяга. Она ведь не зря надела это платье. Неделя выдалась не простой, и она в какой-то момент забылась. Тело, отреагировавшее на имя того парня и сальный взгляд Коди, выручило и напомнило ей о том, кто она – в первую очередь женщина, а потом уж все остальное.

– Двести тридцать. Это последняя цена. Я никогда не шучу об издержках, Калли.

Она приподняла его подбородок, заставив смотреть себе в глаза, а не на выступивший из-под тонкой ткани заострившийся сосок.

– А я о Бо.

Дайра нашла его слабое место, и она не имеет ввиду себя, а его прямого конкурента. Она блефовала и еще не имела с ним дела. Проверенные люди всегда надежнее новых. Она еще приглядывалась к Бо и продумывала свою легенду для встречи с ним.

– Последний раз, Калли. В следующий раз будет двести и только.

Она идет по улице, размышляя над тем, где ей взять еще тысячу шестьсот дларов. Раздобыть еще восемь снов по теперь уже официальному новому курсу – это нереально, даже с учетом брошенных им напоследок слов.

– Вот если бы у тебя было что-то уникальное.

– Извини, Коди, но мне пока не везет на таких клиентов.

Дайра поняла его. Сразу же. Даже понимала почему тот сказал ей это. Она ведь прекрасно осознает за кого он ее принимает. Существует не так много занятий, которые позволяют контактировать с людьми на таком преступно близком уровне. Одни держатся за репутацию и профессиональную этику, а у других ни того, ни другого.

Особенные сны – это не те в которых снятся щеночки и котики с раздвоенными хвостами или девочки с гипертрофированными имплантами.

Если верить Коди, корпорация стала замахиваться на выходцев с Ашта. Все знают, что они живут среди людей, но также знают и о другом, что те отказались от сотрудничества с землянами по части всего, что относится к генной инженерии.

Сначала, они отравили им жизнь, а затем откатились обратно, сделав вид, что ничего не случилось. Наверное, это было правильным и меньшим злом.

Да вот только Дайра не верит в сказочки от СМИ. То, что она здесь, в третьем кольце благополучия и держит на руках кругленькую сумму говорит само за себя.

Закон преступного мира таков: когда пахнет жаренным ты уходишь на дно, а не продолжаешь работать как ни в чем не бывало.

Дайра выходит на площадку, делает короткий вдох совершенно иного воздуха, кажется, что сотканного из света. Она смотрит на разряженный потоков лайнов и на такой теперь уже близкий центр города, в котором их нет совсем. Даже отсюда она может различить зелень деревьев в парке. Она всегда мечтала о том, чтобы попасть туда, чтобы «побыть и в прошлом, и в настоящем», как говорила Цилла.

– Откуда ты знала, как выглядит центр, – говорит Дайра, обращаясь к умершей подруге, – если никогда не бывала в нем?

Ее личный визор на запястье мигает виджем ярко малинового цвета, предупреждая о состоянии здоровья и о том, что ей надо поспать. Дома он орал ей: «восемьдесят часов без сновидений». Вот так все сложно.

Нет.

Ей нужен пакет из минимум пяти искусственных снов, иначе, будет очень плохо. Организм начнет сдавать и в первую очередь откажет иммунная система, цепляя все болячки подряд.