Воровской общак

— Очень хорошо! Теперь все слушайте меня внимательно. Шмакарчук по дурости сообщил своим друзьям, что не любит москалей, то есть нас, и готов убивать при первом подходящем случае. В его группе находился чеченец, который сейчас глухо сидит у нас. Он и его подельник сообщили мне, что Шмакарчук горит большим желанием поехать в Чечню, где на стороне сепаратистов хотел бы (конечно, за деньги) убивать и грабить москалей. Так вот я подумал: а что, если нам взять и выдать Андрея Яковлевича за вербовщика сепаратистов, который, якобы завербовав вас в наемники, предложит и Шмакарчуку последовать вашему примеру? Конечно, Андрею Яковлевичу придется не жадничать и предложить ему большие заработки на будущей «работе».　

— А поверит ли он в нашу легенду? — с сомнением в голосе заметил Дегтярев.　

— Мы обязаны заставить его поверить нашей сказке, — твердо заявил Манаенков.　

— А как?　

— Нарядим его подельников Усманова и Баранова в защитную форму, дадим им в руки автоматы, конечно, без боеприпасов. Андрей Яковлевич обнимет их, как лучших друзей. Мы их сфотографируем на фоне горы. Если хотите, то я могу на время стать дополнительным фоном, — улыбнулся Манаенков.　

— Каким это фоном? — не понял его юмора Мироненко.　

— Буду лежать у них под ногами в позе якобы убитого ими москаля.　

Несмотря на то что обсуждалась серьезная операция, шутка Манаенкова вызвала улыбки присутствующих в кабинете.　

— Фотография такая нам понадобится, но только без вашего «фона» на ней, — заметил Сиденко.　

— Очень хорошо, если у нас все будет развиваться по вашему плану. Но вдруг Шмакарчук нам не поверит или раздумает отправляться в Чечню убивать москалей, тогда как нам быть? — поинтересовался у Манаенкова Дегтярев.　

— Тогда вам остается одно: грубо его похитить и контрабандой переправить в Россию. Особой сложности в такой контрабанде нет, так как таможня имеется только на трассах, которые можно обойти стороной.　

— Придется, по-видимому, так и поступить, ибо иного выхода у нас не будет, — согласился с ним Дегтярев.　

— Как мы будем добираться отсюда до Украины и возвращаться назад? — спросил Мироненко.　

— Надо будет туда отправиться на личном транспорте. У кого из вас есть своя машина?　

— У меня! — ответили все трое претендентов на поездку по Украине.　

— Твою машину, Станислав, и тебя в качестве водителя мы не можем задействовать в операции, — сообщил Мироненко Манаенков.　

— Почему? — удивился тот.　

— Не дай Бог работники ГАИ начнут проверять твои документы в присутствии Шмакарчука. Он сразу тебя расколет со всеми вытекающими последствиями. Твоя кандидатура, Андрей Яковлевич, как водителя и владельца машины тоже не подойдет. На твоем «Запорожце» я бы дальше Лабинска не рискнул ехать. К тому же ты на водительском удостоверении снят в милицейской форме.　

— Тогда придется нам ехать на моей девяносто девятой, — предложил свои услуги Дегтярев.　

— Я тебе, Василий, оплачу все твои издержки, — поторопился сказать ему Мироненко.　

Дегтярев обиделся:　

— Я с тобой отправляюсь на Украину как друг, а за деньгами, и даже большими, ни за что бы не отправился.　

На третий день подготовки группа из трех человек отправилась в путь. Без оружия, с личными паспортами, липовыми документами штаба сепаратистов Чечни и групповой фотографией Сиденко в обнимку с бандитами.　

Конечно, фальшивые документы были состряпаны на скорую руку, и хороший профессионал сразу обнаружил бы подделку, но для Шмакарчука такие документы должны были стать важной визитной карточкой.　

ГЛАВА 29

Смелость города берет

Сиденко местожительство Шмакарчука установил через его тетку Марию Николаевну Ткаченко. Она сообщила ему, что ее племянник проживает в городе Жмеринка Винницкой области и даже дала точный домашний адрес.　

В Жмеринку группа Сиденко приехала под вечер. Там они нашли улицу Бендеры и дом сто семьдесят девять. Дом был небольшой, одноэтажный, с двумя окнами на улицу.　

Мироненко и Дегтярев остались в машине ждать результата разведки Сиденко. Подойдя к калитке, Сиденко постучал по металлическому почтовому ящику и за нарушение тишины тут же был облаян дворняжкой, пытавшейся сорваться с цепи. На лай собаки из дома вышел мужчина лет пятидесяти, одетый в рабочую одежду. Даже издали видны были наколки на его руках, а по одежде можно было судить, что материальный достаток в доме отсутствует.　

Мужчина открыл калитку и вышел на улицу. Сиденко вежливо поздоровался с ним и спросил:　

— Тарас Шмакарчук в этом доме живет?　

— Да.　

— Я могу его увидеть?　

— А кто такой будешь? — не очень любезно спросил мужчина.　

— Мы с Тарасом друзья, собирались поехать в одно место на заработки.　

— Что-то я тебя раньше не видел.　

— Я вас тоже не знаю. Не отец ли вы Тарасу?　

— Его родитель.　

— И как же мне свидеться с вашим сыном?　

— Не знаю. Где-то чертов кобель много денег добыл. Два дня назад укатил с ними в Киев. Теперь, сволочь, пока их там все не оставит, домой не вернется. Снова сядет, байдак, на родительскую шею. А ведь мог бы частью своего капитала и с родителем поделиться.　

— Он мне о вас очень уважительно отзывался. Я прямо удивлен, что он не помог вам деньгами.