Воровской общак

Дальнейших указаний понятливой девушке не требовалось. Она поняла, в распоряжение какого мужчины предназначалась, и уже готова была выполнить любое его желание. Это была ее работа. А на работу, как известно, обижаться не приходится. Ее надо выполнять.　

Выпив по три рюмки коньяка «Дойна», поговорив со всеми на общую тему, Мироненко и Сиденко, сославшись на усталость, ушли в спальню, где стояли четыре кровати, из которых две для них уже были Жанной разобраны.　

А Остроушко, обращаясь к Дегтяреву, предложил:　

— Василек, как разберетесь тут со своим делом, бросай свою Кубань и приезжай ко мне сюда жить. Куплю тебе трехкомнатную квартиру, обставлю ее как пожелаешь. Будешь жить не хуже меня…　

Увидев удивленные глаза Жанны, направленные на него, которая даже прекратила курить сигарету «Бостон», он решил объяснить ей причину своей щедрости к гостю:　

— Ты знаешь, кто он такой? Он мой друг, с которым я кормил блох в Афгане.　

— Иван, мы не только там блох кормили, но кое-кому хорошее кровопускание делали, — напомнил товарищу Дегтярев.　

— Ну не без этого, — словно Дегтярев напомнил ему о какой-то мелочи, согласился Остроушко. — Ну так как? Ждать мне тебя с переездом или нет?

— Конечно, нет.　

— Почему?　

— Я сейчас занимаюсь фермерством. У меня шестьдесят гектаров земли, не какой-нибудь, а кубанской. Уже четыре года я тружусь на ней. Если я ей изменю, то такой подлости себе никогда не прощу.　

— Хочешь сказать, что эта «невеста» тебя намертво захомутала?　

— Не то слово, скорее всего — приворожила.　

После затянувшейся паузы Остроушко произнес:　

— У меня жизнь иная, не в радость и опасная. Можно, Василек, я иногда буду к тебе приезжать в гости, чтобы душу отвести на земле?　

— Ты же знаешь мой ответ, поэтому мог бы и не задавать мне такого вопроса, — обняв и поцеловав Остроушко в щеку, заметил Дегтярев.　

Остроушко, налив в три рюмки коньяк, поднял свою.　

— Давай, Василек, выпьем за нашу дружбу и за труд, который был бы приятен сердцу. — Выпив коньяк, поставив рюмку на стол, он сообщил товарищу: — Я к тебе обязательно приеду в гости, и тогда мы более конкретно поговорим о смысле жизни. Теперь вы можете идти отдыхать. Я тут в зале приземлюсь на диване, буду дежурить у телефона.　

Дегтярев, налив в фужер граммов по сто «Дойны», пододвинул его к Жанне:　

— Выпей одна на коня.　

— Мне уже хватит. Я и так хорошо набралась.　

— Я хочу, чтобы со мной в постели была не трезвая, а пьяная женщина, которая не занималась бы рассуждением, а выполняла команды офицера.　

Жанна посмотрела на Остроушко, тот ответил ей сердитым взглядом. Закрыв глаза, она через силу осушила фужер. Когда вновь посмотрела на Остроушко, то увидела его довольную улыбку.　

Василий подал ей в ложке горку лососевой икры:　

— Теперь, красавица моя, давай закусим.　

Являясь зрелым мужчиной, уже много повидавшим и испытавшим в жизни, Дегтярев, зная, что Жанна проститутка, нисколько не собирался щадить ее честь и достоинство, а поступал как гренадер, которому через час после встречи с женщиной предстояло идти в бой.　

Он знал, что его снисхождение к себе девушка может неверно истолковать, принять за слабость. Этого ему не могла позволить мужская гордость.　

В спальне Василию доставило большое удовольствие раздеть Жанну, после чего позволить ей раздеть себя. Когда она его раздевала, он любовался красивой девушкой, как самец, который увидел самку и нашел ее достойной для себя.　

Раздев Василия, девушка, повалив его на кровать, сделала минет.　

— Почему он у тебя такой мимолетный? — сделал он ей замечание.　

— Я его сделала только для смазки, — пошутила Жанна, довольно разглядывая «результат» своего труда. — С чего начнем? — с готовностью исполнить любое его желание, спросила она.　

— А что ты умеешь и знаешь?　

— Все! — убежденно заверила она его, ладонями поигрывая спелыми ядрами своих грудей.　

Василий, вспомнив анекдот, решил воспользоваться почерпнутыми из него знаниями и тем самым поставить девушку в тупик:　

— Способ «Фантомас» знаешь?　

— Нет…　

— А способ «бабушкины очки»?　

— Тоже не знаю, — призналась Жанна.　

— Ну вот, а еще хвасталась своей эрудицией, — довольный собой, сделал он ей упрек. — Тогда придется на столе заняться твоим воспитанием. Только я не знаю, выдержит ли он твою массу?　

— Выдержит! — заверила его девушка. — Он у меня проверку на выносливость уже проходил.　

Василий, подняв девушку, посадил на край стола…　

Жанна доказала, что сексуальна не только внешне. К тому же она оказалась эротоманкой. Василию пришлось слушать ее комплименты в свой адрес, стоны, реплики и комментарии к происходящему.　

После затянувшейся «учебы» Жанна стала объясняться ему в любви, обещая быть пленницей всех его желаний. Ее откровенность и признания в любви он отнес за счет того, что девушка была пьяна.　

— Василек, можно я с тобой поеду к тебе домой?　

— А что ты там будешь делать?　

— Хочу быть твоей рабыней.　

— У нас в стране рабство запрещено, — расслабленно раскинувшись в объятиях Жанны, губами ласкающей ему грудь, — устало заметил Василий…　

В шестом часу утра гостей разбудил Остроушко. Он сообщил, что Шмакарчук найден и находится в одном воровском притоне.