Воровство и обман в науке

Говорят, что, когда Нильс Бор узнал от Отто Фриша об обнаруженном Ганом новом физическом явлении с огромным выделением энергии, он поначалу тоже окаменел и даже утратил дар речи. Первое, что он произнес, придя в себя и хлопнув ладонью по лбу, было следующее: "Как мы могли только это просмотреть!" А когда Бор, с трудом переварив сенсационную научную новость, преподнес ее коллегам на международной конференции по теоретической физике, то многие из присутствующих в шоке посрывались со своих мест и долго не могли успокоиться, в суматохе перебивая друг друга. Затем, забросив свои дела, все возжелали лично увидеть процесс ядерного расщепления и ринулись в лаборатории.

Да что говорить о метаниях и неверии в очевидное тогда еще совсем молодых ученых, когда такой маститый авторитет в физике, как Эрнест Резерфорд, до последних лет жизни сомневался в реальности практического использования энергии своего "детища" — атомного ядра. "Всякий, кто видит в превращении атома источник энергии, — выразил он в 1937 году за месяц до своей кончины свою точку зрения, — болтает чепуху". Не вязалось с его ученостью и "убийственное" заключение по поводу теории относительности: "Это всего-навсего чепуха, и не было особой нужды в ней для нашей работы".

Настоящий душевный кошмар пережил в конце двадцатых годов нашего столетия один из основателей квантовой механики Поль Дирак. Составив сложное волновое уравнение, описываюшее движение электрона, и решив его, Дирак теоретически вплотную подошел к вопросу о существовании первой из античастиц — позитрона. Но он никак не мог взять в голову, что такая античастица реально существует. Внутреннему противоборству Дирака пришел конец лишь в 1932 году, когда американский физик Карл Андерсон обнаружил в космических лучах позитроны, за что был удостоен Нобелевской премии. Вина или беда Дирака в том, что он сам отверг свою идею? Скорее, беда. Сделать открытие ему помешало безупречное знание классических законов физики, из пут которых он так и не смог освободиться.

Приемлема и другая версия. Дирак, подобно Планку и Кантору, стремясь выйти из-под мощного прессинга критики и не находя убедительных ответов на возражения оппонентов, намеренно изменил своему замыслу и стал вести себя как самый злейший враг самому себе. Неадекватно поступил и другой неоспоримый авторитет в области квантовой механики, Вольфганг Паули, вызвав бурю негодования на своего коллегу, когда созданная им теория электронов навела того на мысль о существовании позитронов.

Кстати, Вольфганг Паули, раздираемый внутренними противоречиями насчет "бытия" элементарных частиц нейтрона и нейтрино, в конце двадцатых годов текущего столетия пригласил к себе на работу в Цюрихский политехникум молодого и перспективного физика Р. Кронига, поставив перед ним единственную задачу: противоречить во всем его мыслям, взглядам и идеям. Странность? Да. Но вполне объяснимая. Из истории теоретической физики хорошо известно, что именно противодействие многих ученых, в том числе и Бора, позволило учению о квантах довольно быстро найти "неуловимую" элементарную частицу нейтрино. Не случайно же говорят, что в споре рождается истина. Разумеется. И произошло с другими, но и с самим собой. Вот так-то! Наводили молодые лбы тень на плетень, а затем энергично начинали с этой тенью бороться.

Представляя "изнутри" историю становления квантовой физики как науки, нельзя не упомянуть о событиях, связанных с открытием спина электрона. Чтобы построить полную модель атома, Вольфганг Паули чисто теоретически ввел для описания свойств электрона четвертое дополнительное квантовое число, о чем не замедлил сообщить в печати. Заметив эту статью и детально ознакомившись с ней, молодые физики, ученики Эренфеста из Лейденского университета Джордж Уленбек и Сэмюэл Гаудсмит, тотчас высказали предположение, что четвертое квантовое число дает представление о вращении электрона вокруг своей оси, и опубликовали в том же журнале свои соображения. (Правда, подобно Гану, чуть было не забрали обратно готовую к отправке корреспонденцию назад.)

Трудно описать реакцию ученого мира, в том числе и крупнейших физиков, на их "выходку". Особенно безжалостен был по отношению к молодым ученым… Паули. Если бы не Эренфест, Уленбек и Гаудсмит, пожалуй, не смогли бы выдержать эту атаку больших умов и, вероятнее всего, под их психологическим давлением совершенно порвали с наукой. Отчаявшись, они даже пробовали изъять статью из редакции. Обоих вывел из стресса учитель, обронив фразу: "Вы еще оба достаточно молоды, чтобы позволить себе сделать глупость". Показательным же в этом "сюжете" является то, что Паули, который своими работами в буквальном смысле слова натолкнул Уленбека и Гаудсмита на открытие спина электрона и сам стоял вплотную к нему, с фанатичным упрямством опровергал саму идею о наличии спина, даже после получения экспериментальных и расчетных подтверждений.