Ворожей (сборник)

– Воле, – поспешила с ответом втянутая в игру Тамара.

– Да, – согласился оратор. – В рамках закона. Но больше, конечно, фактам и разуму. – И тут же хитро подмигнул. – А великий Шиллер говорил: «Верь тому, что сердце скажет»! Интересно, что все пророки провозглашали примерно одно и то же. То есть, верили любви. Впрочем, любовь, понятно, должна быть истинной. Тогда в ней истинное спасение. Однажды, кстати, к Будде пришел юноша с просьбой указать ему путь истинной любви и истинному спасению. Рядом была речка. Будда предложил юноше войти в эту реку, а затем погрузил голову этого молодого человека в воду и держал до тех пор, пока тот не стал задыхаться. Когда они вышли на берег, Будда спросил: «Что ты больше всего хотел, находясь под водой?» – «Воздуха», – ответил юноша. И Будда сказал: «Когда ты возжелаешь спасения и любви так же сильно, как воздуха под водой, тогда приходи ко мне и я отвечу на твой вопрос». А теперь посмотрим, как люди, попавшие в лапы идеологии, стало быть – и суда, управляются со всем тем, о чем я уже говорил. Что противостоит познанию – тайна. Чем можно заменить любовь – чудом или сверхъестественными ощущениями. В наркотиках, сексе, алкоголе. Но это – не любовь. Это тяга к чему-то другому, таинственному, мистическому, болезненному. Однако, что можно противопоставить Воле? Авторитет. То есть – чужую волю. Чужое повеление. Кстати, на этих трех китах – тайна, чудо, авторитет – покоится власть Великого Инквизитора. Да и что греха таить – власть многих церковников, не говоря о государственных деятелях. Тогда, судари мои, что означают эти три ипостаси для суда как инструмента государства… или определенной идеологии. Тайна, как правило – свод законов, которые можно повернуть и так, и этак. Сюда человек сдает свою совесть и находит предмет почтения и страха. Чудо – действие разума, но не сердца. Любви здесь вход категорически запрещен. Авторитет, то есть чужая воля – это то, что позволяет холодно выносить любой приговор, не омытый ни добрым чувством, ни состраданием. Тут, впрочем, нужно добавить. Поскольку множество судей женщины, существа эмоциональные, а часто и мистические, то они, конечно, изрядно портят себе нервную систему, жизнь. Превращаются, пардон, в гранитных баб. Но не в этом дело. А в том, что суд всегда поддерживал то состояние общества, когда народ сам, исключительно самостоятельно шел сдавать свою свободу предложенному авторитету. И авторитет говорит: «Я буду твою принесенную свободу охранять. Посредством суда». И охраняет. Не забывая набить карманы, оставить счета в запредельных банках, разворовать, ограбить, убить и прочее, прочее, прочее. Древние египтяне поклонялись крокодилам, которые их тут же и пожирали. В нашем случае происходит нечто подобное. Все это, кстати, очень характерно для косыночной, послушной христианской России, где всегда была масса созвучных государственной идеологии доктрин, которым непременно обязан поклоняться примерный гражданин. Это поклонение переносится на повседневную жизнь. Однако взглянем на Новый Завет. Мы не увидим там ни одной из доктрин. Иисус Христос дал единственный критерий для верующего в него. «По сему буду знать, что вы – последователи, если будете любить других так же, как я возлюбил вас». Можно ли, скажите, судари мои, применить слова сии к судопроизводству? И есть ли среди судей истинные христиане? Я даже стал подозревать, что со временем религию Христа стали подменять религией о Христе, нашпиговав ее культовыми вещами и доктринами. Однако, как ни парадоксально, суды нужны. Как армия. Как инструмент власти. Хоть Библия и предупреждает: «Не судите да не судимы будете». Вот судьи и берут на себя сей тяжкий крест, часто не ведая даже, что каждого из них ждет своя Голгофа. Потому-то большинство их и обретается в стане неверующих или верующих чисто формально, на уровне Моисеевых заповедей. Например, судья может совершать пре любо действо или брать взятки, что, понятно, является нарушением нравственного закона, но если он зайдет иной раз в церковь, перекрестится на виду у всех, то вот он, судари мои, он как будто в глазах окружающих и христианин, и чистый совестью человек. И грех с себя снял. Теперь он может судить, брать взятки и владеть совестью других. Ибо кому же владеть людьми, как не тем, кому доверили они совесть свою и в чьих руках хлебы их. Впрочем, все это прописные истины. Я вам, наверное, начинаю надоедать.