Воры, вандалы и идиоты. Криминальная история русского искусства

Я же поведаю вам, что о том говорит опергруппа: место она изучала, и все в протоколе осталось. Просто преступник проник в глубины старинного дома: библиотеки окно для него оказалось отперто. Влез на второй этаж он с помощью длинной веревки, датчиков нет на окне, литой шпингалет был приподнят. Библиотеки стена – общая с залом музейным, шкаф там обычный стоял, и старая дверь за ним крылась. В зал, передвинув стеллаж, вошел он тайным проходом, масляный свой урожай сумев собрать незаметно. (Странный еще был нюанс: вор отодрал этикетки, горстью засыпав таблички себе в карман отворенный.)

Бегает бодро фотограф, эксперты с прищуром смотрят: «Мощный, наверно, мужик! Конечно, был он высоким! Шкаф отодвинуть сумел, а провода перерезал он на большой высоте – уж точно мужик был здоровый». Список короткий примет… Быть может, найдется свидетель? Ищут свидетелей тщательно, хоть на дворе была полночь. И смогли отыскать! То снизошла Артемида, чудо решив сыскарям из Угро представить внезапно. Точно! Здоровый мужик, хромая, садился в машину, некто приметы ее запомнил в сиянии лунном.

Вот ориентировка составлена, и автомобиль попал в розыск. Цепь совпадений счастливых – и вот он найден ГАИ. Автомобиля владельцем премутный грузин оказался. В доме, где он проживал, немедленно обыск проводят. Что же, представьте, нашлось в жилище Хицуриани? Там одну из пропавших картин обнаружили сразу! Быстро признался грузин, что он дожидался в машине, а полотно получил за труды свои в воздаянье. Ну а потом прошептать он смог подельника имя. «Мальцев Олег – вот ваш вор!» – со вздохом он молвил тяжелым.

Следует тут похвалить оперативность работы: с кражи на этот момент три дня еще не пролетели!

Сразу задержан Олег.

Ха, он, конечно, не местный: питерец кражею бы осквернить не решился отчизны! Вор оказался приезжим, зэком из Северодвинска. Длинный хвост тянулся за ним преступных деяний. Сам разработал он план, и, как считал, очень хитро. Паспорт чужой раздобыв, пришел он в библиотеку. Умное сделав лицо, туда он сумел записаться, в зале читальном провел задумчивых дней он немало. Там он альбомы листал, изучал и окна и двери, а по альбомам судил, кто заслуживает похищенья.

Что случилось потом, вы прочитали уж выше. Только один момент уточнить я хочу любопытный: он этикетки забрал, чтоб не забыть, что похитил. Все под кроватью Олега нашлось на съемной квартире. Был ли сторонний заказ? Нет, говорят, он наивно считал: «Сначала сопру, да и сам толкнуть их сумею».

Отдали скоро улики в руки экспертов музея. Ныне они не «улики», но лишь «предмет аварийный»: чтобы со стен их содрать, не больше ушло получаса. Чтобы в порядок привесть, пару лет было надобно трудных. Их реставрировать начал Сергей Николаевич Грива, Павел еще Александров с Ольгой Сушинскою купно. Красочный слой восполняли, встык единили разрывы: восстановить кропотливо они сумели картины… Публике вновь удалось на эти холсты насмотреться очень не скоро, на выставке, по истеченьи двухлетья.

Два еще года прошло, и делу конец наступает: был оглашен приговор в суде Василеостровском.

Восемь колонии лет Олегу Мальцеву дали.

Эдик Хицуриани за давностью дела оправдан.

Байки № 4

рассказанные мне одним успешным галеристом в серебряном итальянском костюме, который бросил торговать «старой» живописью и переключился на современное искусство (потому что так безопасней)

Периодически на рынке появляются «трофейные» вещи, вывезенные изнацистской Германии. Одно время, давно, прямо откровенно «дрезденские» вещи ходили. Но их никто не берет. Это токсичный актив.

Другое разграбленное государство, откуда много произведений искусства курсирует, – Советский Союз. В бывших республиках, которые к европейской части относятся, государственные музеи все-таки смогли выстоять при развале, удержали оборону. И если оттуда что пропало, то все же есть большие шансы, что на эту пропажу уголовное дело возбуждено. Или возбудят – спохватятся, если попробуешь эту картину на открытый рынок вывести: а верните, мол, нам эту картину в Минск или в Одессу! Россияне в этом смысле особенно хозяйственные, ну у них и рычагов силовых побольше, чтобы возвратить пропавшее госимущество.

А вот где полный ужас был – это в Средней Азии. Чиновники там действительно как в сказках «Тысяча и одной ночи» относились к тому, что государственное. Перстами тыкали в картины на стенах музеев и увозили в свои дворцы. А дальше уж – как трудовая биография этого баскака завернет.

И вот приносят тебе картину какого-нибудь великого соцреалиста – подлинную, крупную и яркую – прекрасный товарный вид, отлично продастся, со свистом уйдет.