Восемь дорог Желтого источника

Дверь оказалась незапертой, только прикрытой — и он первым вошел в просторный, хорошо освещенный зал. И остановился, осматриваясь вокруг почти с детским восторгом: все стены здесь сверху донизу увешаны были оружием. И каким: секиры, плети, тесаки, луки, копья… уже не говоря о мечах и кинжалах всевозможных размеров и форм. Блеск металла завораживал; гладкие рукояти так и манили: «прикоснись, дотронься, ты не захочешь расставаться с нами»; свист лезвий, рассекающих воздух, казался божественной музыкой.

— Почему бы нам не размяться и не устроить состязание на мечах? — предложил господин Рэн. И в кои-то веки Бин его поддержал.

Он снимал один меч за другим, доставал из ножен, взвешивал в руке, иногда делал одно или два движения — и вешал их обратно. И только когда ощутил в ладони правильную тяжесть, удовлетворенно кивнул и повернулся к остальным.

Господин Гэн уже выбрал меч по своему вкусу: длинный, тонкий, острый, отличающийся подчеркнутой простотой линий. Бин усмехнулся: ну кто бы сомневался. Этот меч один в один походил на своего владельца. Выбранное им самим оружие уступало этому в длине и изяществе, зато было ни в пример надежней, а еще так и просилось в бой.

Меч, пришедшийся по руке красноволосому, имел слегка изогнутый клинок с затейливым орнаментом. И это вызвало новую усмешку — все верно: разве мог этот позер выбрать менее крикливое оружие?

Пожалуй, господин Бин с удовольствием преподал бы варвару пару уроков хороших манер, но неожиданно перехватил пристальный приглашающий взгляд мужчины в сером.

— Окажете честь?

— С радостью сражусь с вами.

Ножны были отложены, противники вышли в центр зала, церемониально поклонились, подняв мечи — и встали напротив, сосредоточенно смотря друг на друга, готовые в любое мгновение отразить атаку.

Мышцы нетерпеливо ныли, предвкушая поединок, и Бин атаковал первым. Слегка, позволяя сопернику отвести удар. Гэн двигался легко, неторопливо. Но за медлительностью этой скрывался расчет и, пожалуй, мастерство. Выпад, еще один… Мужчины кружили, пытаясь прощупать друг друга.

Противник был выше, зато Бин быстрее. Он умело использовал это преимущество. Очередная атака, взмах меча — клинок рассек шелковый рукав, поднимая в воздух небольшой серый лоскут.

Глаза господина Гэн сверкнули. Но не злостью, как можно было подумать. Вовсе нет. Холодным, почти пугающим весельем. А губы слегка искривились в улыбке.

— Прекрасный… клинок, — произнес он и одним движением обернул длинный рукав вокруг своей руки.

И преимущество в скорости показалось господину Бин неочевидным. Удары противника стали резкими, неожиданными и почти всегда были точны, хотя порой казалось, он наносит их наобум, лишь бы куда. Они злили, они раздражали, будто укусы диких пчел. Они не давали сосредоточиться, от них хотелось отмахиваться. И движения Бина все больше становились все более размашистыми, рубящими.

В какой-то момент он почти достал этого выскочку: тот еле успел увернуться и господин Бин стремительно бросился вперед, желая завершить поединок, пока Гэн не успел сам перейти к атаке. Он так пристально следил за движениями меча противника, что не заметил простой и грубой подножки — и распластался на полу, едва успев сгруппироваться. В то же мгновение холодное острие было представлено к его шее, а улыбка господина Гэн стала до крайности самодовольной.

— Что ж, — произнес он, — это был хороший бой, не так ли?

Едва острие перестало давить на горло, Гэн взмахнул мечом и рассек плотный шелк рукава поверженного противника.

«Злопамятный сукин сын», — зло подумал Бин, приподнимаясь на локте.

— Вы хорошо сражались, Бин-лан, — господин Гэн протянул ему руку, и Бину пришлось принять его помощь, едва не скрипнув зубами: признавать поражение следовало с достоинством, — но вам больше подошел бы не меч, а секира или глефа.

Совет его был хорош — господин Бин и сам ощущал подобное — но в устах победителя звучал почти издевательством. Будто Бин недостаточно умел, чтобы владеть столь благородным оружием. Но из собачьей пасти стоит ли ждать слоновой кости?

Снова оказавшись на ногах, он поспешил отойти в сторону — господин в синем с изогнутым мечом в руках торопился последовать их примеру.

— Синь-лан, окажите честь…

Господин Синь участвовать в поединке не торопился.

— Не со стариком же мне сражаться, — продолжил настаивать Рэн уже безо всякого почтения.

Мужчина в белом оглянулся на господина Ву, который присел на скамью и, едва не со вздохом подошел к стене с мечами, снял один, к которому присматривался ранее — короткому, узкому, больше похожему на длинный кинжал — и нехотя вышел в центр зала.

Противники поклонились друг другу и разошлись.

Рэн казался совершенно расслабленным, словно он не на поединок вышел, а на увеселительную прогулку. Он поигрывал мечом и с улыбкой смотрел на господина Синь. Тот же являл полную противоположность варвару — невысокий, тонкий, руки и плечи напряжены до крайности, губы поджаты, сведенные вместе и чуть приподнятые брови придавали его красивому лицу сосредоточенное и какое-то жалостливое выражение.