Восемь Драконов и Серебряная Змея

Дом Камелий более чем оправдывал свое название — уютного вида домики прибрежной усадьбы утопали в цветах. Сплошные ряды кустарника, усеянного пышными бутонами всех оттенков алого и белого, окружали жилище госпожи Ван, подступая к самым его стенам, обрамляя дверные проемы, и, в случае некоторых цветущих деревьев, опираясь на крыши. Поместье Ванов выглядело обширным садом, обителью, более принадлежащей цветам, чем людям.

Когда лодка, несущая Дуань Чжэнчуня со спутниками, и их двух сопровождающих, причалила к усеянной цветам суше, сошедшую на берег А Чжу встретили две молодые девушки строгого вида, вооруженные длинными мечами.

— Который раз повторяю тебе, А Чжу — не нужно приводить сюда случайных людей, — недовольно заговорила одна из них. — Наша госпожа ценит свое уединение. Тем более не приводи с собой мужчин — или ты желаешь смерти этим незнакомцам? Неужто ты забыла, как госпожа обходится с каждым встреченным мужчиной последнюю дюжину лет?

— Да хватит тебе, Чжуцзянь, — беззаботно отмахнулась девушка. — Со мной господин Инь, младший соученик вашей хозяйки. Остальные мои спутники — его семья. Госпожа Ван, скорее, поблагодарит меня за помощь в воссоединении с товарищем по учебе… Мэйцзянь, что это с тобой?

Вторая из служанок не ответила, потрясённо уставившись на Му Ваньцин, которая успела вновь прикрыть лицо вуалью. Прислужница госпожи Ван тронула свою товарку за плечо, и указала на привлекшую ее внимание девушку; Чжуцзянь встревоженно охнула, и звонко закричала:

— Нападение! Убийца здесь! На помощь, сестры!

Воздух наполнился шелестом одежд, и легким топотком почти невесомых шагов. Словно легкокрылые птицы, на прибрежную полосу спланировали множество юных девушек, умело применяющих техники передвижения. Их обнаженные мечи блестели на солнце, указывая на прибывших с недвусмысленной угрозой. Дуань Чжэнчунь поспешно покинул лодку; следом за ним, сошли на берег и остальные его спутники. Ошеломленная А Чжу открыла было рот, пытаясь что-то сказать, но подавилась словами, когда в ее шею упёрлось лезвие меча, удерживаемого Мэйцзянь.

— Вторую предательницу из дома Мужунов — схватить, остальных — убить, — скомандовала Чжуцзянь, освобождая от ножен свое оружие.

— Прошу вас, прекрасные девы, не торопитесь с насилием, — успокаивающе заговорил Дуань Чжэнчунь, подняв открытые ладони. — Должно быть, здесь произошла некая ошибка…

— Ты! — раздался яростный женский вопль, и перед кольцом вооруженных служанок приземлилась немолодая дама в богатой одежде. Гарда меча в ее руках блестела золотом и драгоценными камнями, а его лезвие указывало точно на далиского наследного принца. Инь Шэчи невольно отметил сходство разозленной женщины с портретом Ли Цюшуй.

— Ты посмел!.. — госпожа Ван, а это могла быть только она, за малым не задыхалась от злости. — Ты посмел явиться сюда после всего, что произошло между нами⁈ После всех этих лет… всех этих лет!..

— Цинло, любовь моя, — растерянно промолвил Дуань Чжэнчунь. — Я и не думал найти тебя здесь…

— Мерзавец Дуань — мой, — холодно бросила служанкам опомнившаяся женщина. — Я сама отрежу ему все лишнее. Убейте остальных, и немедленно.

Вооруженные воительницы накатили на вышедших на берег людей, словно ощетинившаяся сталью волна отлива. А Би успела лишь возмущённо вскрикнуть, когда ей заломили руки за спину, и оттащили в сторону, к ее товарке, где оставили на попечение двух суровых мечниц-служанок.

Дуань Юй с трудом избегал сверкающих клинков воинственных дев, вовсю применяя Искусство Бега по Волнам. Его худощавая фигура словно обратилась одним из Духов Непостоянства[1] — напуганный юноша развил такую скорость, что белые одежды и черные волосы, полощущиеся за его спиной, придавали юному принцу совершенно призрачный вид.

Дуань Чжэнчунь кое-как ушел от атаки госпожи Ван, чей меч с разочарованным свистом вспорол воздух рядом с его лицом, и поспешно прянул в сторону. Обозленная женщина не отступилась, преследуя его, и остервенело нанося удар за ударом, от которых мужчина едва успевал уклоняться.

Инь Шэчи, выхватив меч, скрестил его с множеством вражеских клинков. Он вынужденно прикрыл собой жену, на которую нацелилось не менее восьми воинственных служанок.

— Не убивай их, Ваньцин, — попросил он, видя, как та вскидывает свой стреломет. — Ты же видишь, госпожа Ван — одна из подруг твоего отца. После смертей ее прислужниц, нам будет труднее помириться.

— Ты прав, муж мой, — напряжённо ответила девушка, берясь за меч. — Но между ней и нами уже есть кровь. Помнишь старух в Цзянъяне? Они были ее доверенными служанками. А ещё раньше, мы с мамой напали на нее близ Да Ли, и забрали жизни где-то полудюжины ее прислужниц.