Читаем Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров полностью

Изначально Чудакам оставляли в ситкомах второстепенные роли, однако иногда именно они приносили сериалу оглушительный успех и обретали толпы собственных поклонников (как в случае с «Сайнфелдом», «Друзьями» и «Уиллом и Грейс»). Постепенно они получали все больше экранного времени. Причем прекрасные представительницы этого племени ни в чем не уступают мужским персонажам. Одна из лучших Чудачек… Впрочем, пусть она сама о себе расскажет:

ФИБИ: Фи-би. «Эф» как Фиби, «и» как иби, б как «би» и еще «и» – как «иди сюда, красавчик».

Эта забавная расшифровка отлично демонстрирует, что творится в голове у Фиби Буффе (Лиза Кудроу), а именно… Я даже представить не могу! И никто не может, вот почему и она сама, и весь сериал получаются невероятно смешными. Впоследствии Лиза Кудроу воспользовалась наработками для своей «безбашенной» героини, когда снималась в главных ролях сериалов «Возвращение» и «Интернет-терапия».

Из знаменитых Чудаков-мужчин первым на ум приходит взъерошенный тип в гавайке и с сигарой во рту, который врывается к Джерри в «Сайнфелде». Я, конечно же, имею в виду мистера Космо Крамера (Майкл Ричардс). Помните, как ему втемяшилось в голову, что в больнице лежит «человек-свинья», над которым проводятся правительственные эксперименты? Или как он поселил у себя в квартире курицу, чтобы несла «натуральные свежие яйца»? А когда он «заразился актерством» и решил перебраться в Калифорнию?

ДЖОРДЖ КОСТАНЗА: Ты правда переезжаешь в Калифорнию?

КРАМЕР (показывая на свою голову): Мысленно я уже считай там.

Ни нам, зрителям, ни остальным героям нипочем не догадаться, что сделает или скажет Чудак в следующую секунду. Поэтому и сам образ, и весь сериал не теряют увлекательности и свежести. Поскольку на непредсказуемости строится комедия, этот персонаж неизменно обеспечивает комический эффект.

Чудаки бывают разные. Откуда они, собственно, берутся? Возможны три варианта:

1) другая вселенная (эпоха, измерение);

2) чужие страны;

3) астрал.


Некоторые Чудаки действительно прибывают к нам из глубокого космоса – как Альф, Морк (Робин Уильямс) в «Морке и Минди» и дядя Мартин (Рэй Уолстон) в «Моем любимом марсианине», из другой эпохи – как Джинни (Барбара Иден) в «Я мечтаю о Джинни», или другого измерения – как тетя Клара (Марион Лорн) в сериале «Моя жена меня приворожила».

Бывают Чудаки-иностранцы – как Латка (Энди Кауфман) в «Такси», Балки (Бронсон Пиншо) в «Идеальных незнакомцах», Апу (озвученный Хэнком Азариа) в «Симпсонах», Фез (Уилмер Вальдеррама) в «Шоу 70-х» и Глория Дельгадо-Притчетт (София Вергара) в «Американской семейке».

Эти персонажи в буквальном смысле «из другого мира», поэтому привычная нам американская действительность для них – диковина. У них другие ценности, другие принципы, другие ориентиры и даже поговорки другие. Однако для Чудаков это все естественное и родное – как для Балки Бартокомуса, бывшего пастуха с острова Мипос, который любит рассказывать про свою родину.

БАЛКИ: У нас, пастухов, очень суровый кодекс чести: не свистеть, когда овцы спят; не есть на глазах стада бараньи котлеты и никогда ни за что не показывать, как тебе трудно.

Однако среди Чудаков попадаются и не такие уж «далекие» чужестранцы. Они могут быть родом из каких-нибудь «интересных и необычных» мест в пределах США. Достаточно вспомнить Ларри и братьев Дэррилов (Уильям Сандерсон, Тони Папенфусс и Джон Волдстад) из «Ньюхарта», Кеннета Парселла (Джек Макбрайер) из «Студии 30» и Дуайта Шрута (Рэйн Уилсон) из «Офиса».

Дуайт стал Чудаком в силу многих причин, но не в последнюю очередь в его странностях повинны детство и юность, проведенные на семейной свекольной ферме в пенсильванской глуши.

ДУАЙТ: Я недавно расстался с девушкой и, надо сказать, вздохнул с облегчением. Теперь я могу посеять свой овес. У нас в семье есть традиция – когда кто-то из мужчин переспит с женщиной, родители кладут ему под дверь мешок овса. С овсом можно делать что хочешь – хоть кашу вари, хоть хлеб пеки, что душе угодно. Без разницы. Твой овес, и точка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кадр за кадром. От замысла к фильму
Кадр за кадром. От замысла к фильму

«Кадр за кадром» — это книга об основных правилах создания любого фильма, и неважно, собираетесь вы снять эпическое полотно всех времен или ролик для YouTube. Вместе с автором вы последовательно пройдете через все процессы работы над фильмом: от замысла, разработки сюжета, подготовки раскадровок и создания режиссерского сценария до работы на съемочной площадке. Вы узнаете, как располагать камеру, размещать и перемещать актеров в кадре, переходить от сцены к сцене и какие приемы использовать, чтобы вовлечь зрителей в происходящее на экране.А еще вас ждет рассказ о том, как эти задачи решали великие режиссеры двадцатого века: Альфред Хичкок, Дэвид Гриффит, Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Акира Куросава, Мартин Скорсезе и Брайан Де Пальма.На русском языке публикуется впервые.

Стивен Кац

Кино / Прочее / Культура и искусство
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми

Супермен, Бэтмен, Чудо-Женщина, Железный Человек, Люди Икс – кто ж их не знает? Супергерои давно и прочно поселились на кино- и телеэкране, в наших видеоиграх и в наших грезах. Но что именно они пытаются нам сказать? Грант Моррисон, один из классиков современного графического романа («Бэтмен: Лечебница Аркхем», «НАС3», «Все звезды. Супермен»), видит в супергероях мощные архетипы, при помощи которых человек сам себе объясняет, что было с нами в прошлом, и что предстоит в будущем, и что это вообще такое – быть человеком. Историю жанра Моррисон знает как никто другой, причем изнутри; рассказывая ее с неослабной страстью, от азов до новейших киновоплощений, он предлагает нам первое глубокое исследование великого современного мифа – мифа о супергерое.«Подробнейший и глубоко личный рассказ об истории комиксов – от одного из умнейших и знаменитейших мастеров жанра» (Financial Times).Книга содержит нецензурную брань.

Грант Моррисон

Кино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Эта книга, с одной стороны, нефилософская, с другой — исключительно философская. Ее можно рассматривать как исследовательскую работу, но в определенных концептуальных рамках. Автор попытался понять вселенную Тарантино так, как понимает ее режиссер, и обращался к жанровому своеобразию тарантиновских фильмов, чтобы доказать его уникальность. Творчество Тарантино автор разделил на три периода, каждому из которых посвящена отдельная часть книги: первый период — условно криминальное кино, Pulp Fiction; второй период — вторжение режиссера на территорию грайндхауса; третий — утверждение режиссера на территории грайндхауса. Последний период творчества Тарантино отмечен «историческим поворотом», обусловленным желанием режиссера снять Nazisploitation и подорвать конвенции спагетти-вестерна.

Александр Владимирович Павлов

Кино
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов

Киновед Дмитрий Комм на протяжении многих лет читает курс, посвященный фильму ужасов, на факультете свободных искусств и наук Санкт-Петербургского государственного университета. В своей книге, основанной на материалах этого курса и цикле статей в журнале «Искусство кино», он знакомит читателя с традициями фильма ужасов и триллера, многообразием школ и направлений на разных континентах и в различных социокультурных условиях, а также с творчеством наиболее значимых режиссеров, создававших каноны хоррора: Альфреда Хичкока, Роджера Кормана, Марио Бавы, Дарио Ардженто, Брайана Де Пальмы и других. Книга может быть рекомендована студентам гуманитарных вузов, а также широкому кругу любителей кино.

Дмитрий Евгеньевич Комм , Дмитрий Комм

Кино / Прочее / Учебники / Образование и наука