Восемь лет среди пигмеев

Во время следующего загона я оставалась с мужчинами. Каждый из них собрал свою сеть, перебросил ее через плечо, и все они отправились в другое охотничье угодье, которое находилось километрах в пяти. Дорога к нему шла по краю холма высотой девять-двенадцать метров и далее к поваленным тропической бурей деревьям. Здесь были заросли подлеска и колючего кустарника, в которых могла укрываться дичь, и маленькие охотники знали это. Они соединили свои сети и расставили их у дальнего края подлеска. Каждый пигмей встал возле своей сети, готовый поразить все, что попадет в нее. Тем временем женщины, выстроившись цепочкой, молча углубились в лес. С их уходом все смолкло. Ничто не нарушало тишины джунглей, хотя более двадцати женщин шли через лес несколько километров, чтобы выйти на, исходную позицию, Вместе с ними находилось семь или восемь детей, крепко привязанных кожаными ремнями к спинам матерей, однако не слышалось никакого хныканья, которое могло бы спугнуть дичь. Фейзи оставил меня и отправился проверить, как растянута сеть. Затем он вернулся. Я снова услышала крик птицы, но на этот раз возле своего плеча. Увидев напряженные горловые мышцы Фейзи, я поняла, что эти звуки издавала не птица, а он сам и что это — сигнал для женщин. Внезапно из-за деревьев стал нарастать шум: на расстоянии трех-четырех километров от нас женщины начали загон. Нам не оставалось ничего другого, как ждать и гадать, кого шум пригонит в сети — безобидную антилопу, взбешенного леопарда или буйвола. Перед тем местом, где стояли на страже Фейзи и я, находилось довольно открытое пространство, так как огромные, вытянувшиеся навстречу солнечному свету деревья не имели нижних ветвей. Земля под ними была устлана коричневым ковром опавших листьев. Место это напоминало парк, за которым хорошо ухаживают, или рощу, где устраивают пикники. Итак, мы имели возможность заметить дичь до того, как она окажется около. Солнце уже было высоко в небе, его горячие лучи проникали через кружево листвы. Фейзи покрылся потом, вероятно, больше от возбуждения, чем от жары. Моя одежда тоже постепенно становилась влажной. Отдаленный шум, создаваемый загонщиками, с каждой минутой нарастал. Фейзи заметил антилопу первый. Секундой позже между огромных стволов деревьев я увидела маленькое серое животное, которое прыжками мчалось на нас. Голова антилопы была вытянута вперед, короткие рога почти касались шеи, она бежала, едва касаясь земли маленькими копытцами. Глаза антилопы от ужаса были так широко раскрыты, что обнажились белки. Направляясь прямо к участку кустарника, где укрылись пигмеи, она мчалась между деревьями так же легко, как хороший футболист между плохими игроками. Теперь она уже не сумела бы свернуть, даже заметив сеть из лиан: она ткнулась в нее головой и три маленьких человека мгновенно кинулись к антилопе. Несколько молниеносных колющих и рубящих ударов — и все было кончено.

Лишь легкое покачивание ветвей кустарника говорило о происшедшем. Остальные пигмеи пронзительно закричали и также бросились к антилопе. Мне очень тяжело было наблюдать эту сцену. Тронув меня за плечо, Фейзи жестом попросил следовать за ним. Мы направились в чащу, к сетям, которые были расставлены в центре дуги. Пигмеи бежали рядом с копьями наготове, бросая взгляды на разодранный участок сети, на котором сохранилась только верхняя часть. Они хотели объяснить мне, что случилось, и жестикулировали, изображая что-то возвышающееся над землей.

Я подумала, что это был леопард, так как знала о необычайной силе его могучих лап. Затем я услышала, как пигмеи повторяли: «оинк, оинк», — и громко рассмеялась. Это была дикая свинья. Запутавшись в сети, она орудовала своими острыми клыками, пытаясь освободиться, но была прикончена ударом копья. Пигмеи провели еще три загона. Один раз сеть оказалась пустой. Затем в нее снова попалась маленькая серая болоки. В третий раз сеть туго натянулась от тяжелого удара — в ней запуталась молодая буйволица. Это была богатая добыча. Буйволица отъелась на молодой траве, которая поднялась после прошедших дождей. Она весила более ста тридцати килограммов. Сейл, в чью сеть она угодила, поднял ее заднюю ногу и взглянул на вымя и соски. Затем он произнес несколько слов на кибира, по-видимому, объясняя, что буйволица еще не отелилась и мясо у нее вкусное и нежное.

Мы отправились домой, вытянувшись цепочкой. Впереди шел Фейзи, затем Сейл и я. Остальные мужчины следовали за мной; шествие замыкали женщины. Каждая из них что-нибудь несла: птицу, антилопу, часть туши буйволицы или одну из свернутых сетей. Хотя женщины были явно удивлены тем, что я иду без груза, они ничего не сказали по этому поводу.