Восемь лет среди пигмеев

Вскоре после моего последнего посещения пигмеев у них случилось большое несчастье. От неизвестной болезни умерла Базалинда, десятилетняя дочь Сейла. Здесь, на берегах Эпулу, мне случалось видеть смерть почти во всех ее обличьях. То она приходила ночью незаметно, без боли, то наступала после тяжелой продолжительной болезни. Порой она надевала маску голода, отвратительный костюм проказы, а иногда человек быстро умирал от воспаления легких. Она приходила на мягких лапах леопарда-людоеда и на тяжелых копытах буйвола. Но всегда смерть была ненавистна. Ее удары так же тяжелы для сердец живых людей в джунглях, как и в больших городах. Однажды я вела спор с группой ученых, которые занимались здесь ловлей змей и других пресмыкающихся для французского музея. Они считали, что пигмеи, испытывающие все опасности и трудности первобытного существования, подготовлены к смерти лучше, чем люди, пользующиеся преимуществами высокоцивилизованной жизни. Я категорически отрицала это. Подтверждением моей точки зрения была смерть маленькой Базалинды, дочери Сейла и Томасы, одной из наиболее дружных супружеских пар пигмеев. Базалинда была веселой, резвой маленькой девочкой. На ее крошечном милом личике постоянно играла веселая детская улыбка. Своего отца она всегда называла по имени — Сэли, так же как это делала ее мать, при этом в голосе девочки слышались нотки восторженной привязанности. Я часто наблюдала, как она играет около своей хижины, делая из листьев и цветов пояса и гирлянды, чтобы украсить ими свое маленькое тело, или прыгая со скакалкой. Эту игру ввела я. При первом посещении деревни пигмеев я увидела, что дети играют с лозами лиан, но не прыгают через них, как это делают американские и европейские мальчики и девочки с раннего возраста. Попросив Фейзи подержать один конец лианы, я взяла другой и стала вращать его, пока Фейзи не понял, как это делается. Затем я передала конец лианы Сейлу, и они с Фейзи стали вращать ее. Пигмеи обладают очень хорошим чувством ритма, которое развивается у них благодаря музыке и танцам. Они легко научились раскачивать лиану в нужном мне темпе. Затем, когда все жители деревни собрались около меня, я стала прыгать через нее. Пигмеям занятие понравилось, и все они моментально овладели этой детской игрой. Маленькая Базалинда любила прыгать через лиану, а когда ей это надоедало, лазила, словно маленькая обезьянка, по деревьям, которые росли вокруг деревни. У Сейла и Томасы были и другие дети, но Базалинда была их гордостью. Даже ее имя было более музыкальным и произносилось легче, чем большинство пигмейских имен, словно родители предчувствовали, что девочка будет расти восхитительным ребенком, веселым, счастливым и привлекательным. Когда она подросла настолько, что могла совершать переходы от деревни до нашего лагеря, она обычно сопровождала Сейла. Девочка любила мой дом, особенно большую гостиную. Она часами бродила там или сидела на стуле, разглядывая с интересом маски, картины, книги и другие предметы, однако никогда их не трогала и ни разу ничего не испортила. Когда я шила драпировки или занавески, она относила домой маленькие трофеи: небольшие обрывки ниток и обрезки материи. Кусочки бумаги она считала чуть ли не драгоценностями, особенно когда получала от меня еще и огрызки карандашей. Однажды я дала ей катушку от пишущей машинки с отработанной лентой, ее радости не было предела, Трудно представить, как такие незначительные вещи могут доставлять столь огромное удовольствие. Для этого необходимо хорошо знать жизнь пигмея и помнить, что он имеет только то, что делает или выращивает сам.

Ранее девочка никогда не болела. Однажды к вечеру ей стало очень плохо. Сейл и Томаса прибежали с ней в госпиталь. Девочка стонала от боли, у нее был сильный понос, и, хотя она слышала и понимала все, что говорил ей Пат, сама не могла произнести ни слова. Весь следующий день она мучилась от боли. Ни одно из тех лекарств, которые дал ей Пат, казалось, не принесло облегчения, за исключением морфия. Ни ее родители, ни другие пигмеи не знали причины заболевания. Мы с Патом решили, что либо девочка съела в лесу ядовитое растение, либо в ее пищевод попал особенно опасный вид вируса. Весь день и всю ночь возле госпиталя сидели Сейл, Томаса и некоторые их родственники, которые уходили только поесть. Они говорили шепотом, как это делают в больших городских больницах. Так было всегда, что бы ни случилось с пигмеем, вся семья обычно сопровождает его в госпиталь. Родственники стараются держаться так близко к койке больного, как это разрешает Пат. И если пациент в силах поесть, то именно родственники готовят ему пищу и кормят его. Поэтому в лагере вокруг здания госпиталя всегда горят небольшие костры, на которых жены и матери стряпают пизанги, блюда из маниоковой муки или варят свежее мясо для больных.

В течение второй ночи Базалинда приходила в сознание лишь на короткие промежутки времени. Наши лекарства не помогали. Температура у нее была настолько высокой, что маленькое тело буквально излучало жар.