Восемь мстительных богов

Снегин в который уже раз вернул в отправную точку запись из лифта. И в самом интересном месте нажал на паузу. Мысленно разбил пирамиду. По зеленому сукну раскатились разноцветные шары. В руках оказался виртуальный кий. Необходимо было подумать. И крепко подумать. Потому что эта запись добавляла в позицию новый элемент. Так называемый замазанный шар. И бить его было неудобно. Но надо.

Так, может, от борта? Через жильцов? Выяснить, к кому приходил и зачем.

До этого Снегин раскладывал убийство Зуева на троих: Первак, Герасимов и Дивеев. Точнее, за команду Герасимовых могла сыграть Тамара. На пятом этаже разгорелся условный пожар. Соседи были в напряженных отношениях после того, как Зуевы решили развестись и Егор Всеволодович заявил, что квартира его собственность и он собирается ее как можно быстрее продать. Чем и занялся.

После того как у Зуевых побывал риелтор, туда наведалась Тамара. У них с Егором Всеволодовичем состоялся довольно жесткий разговор. Предмет – внебрачный сын Зуева, Марат, интересы которого пыталась отстоять Тамара. И Зуев, посмеявшись, велел девушке убираться вон. Мотив? Еще какой! Девицу Снегин видел и имел удовольствие с ней пообщаться. Ураган!

Может она ударить человека? Еще как! Регулярно этим занимается. У девушки черный пояс по тхеквондо!

С Перваком все понятно, тут ревность. Первая любовь, и все такое. Разбитая жизнь. Тайну Перваков необходимо узнать, чем-то же их Федор шантажирует.

С самим Герасимовым тоже все понятно: защищает дочь.

Дивеев попросил соседа о персональных тренировках с боксерской грушей. Основные удары: как и куда надо бить. Олега Николаевича жена запилила. И пьяный он непредсказуемый. Дивеев, конечно, не профессиональный боксер и физически не так силен, как тот же Федор, но алкоголь притупляет боль и действует как допинг. Трезвый Дивеев вряд ли способен на кого-то напасть. А вот пьяный…

Кто-то вышел из своей квартиры, когда двое мужчин выясняли отношения.

«Иди, я сам разберусь. У тебя вон рука».

Кто стоял у Германа за спиной? Вариант основной: Тамара. Осип Первак показался Снегину увальнем, мамкиным сынком. А вот с Дивеевым увидеться так и не удалось, Софья Львовна стоит стеной. Но судя по рассказам о нем, Олега Николаевича сбрасывать со счетов нельзя.

Снегин был уверен, что бродить придется в трех соснах. И выбирать из них. Первак-Тамара-Дивеев.

И вот вам сюрприз! Герман упоминал, что, когда он разговаривал с Зоиным мужем, поднимался лифт и вроде бы открылись двери. А потом «поклонник» Зои Зуевой потерял сознание. И очнулся уже рядом с трупом.

Просматривая запись, Снегин видел: все так. Сначала на пятый этаж поднялся Герман. Какое-то время в подъезд никто не заходил. А потом появился мужчина. Приехал на машине, но припарковался далеко от дома. Прятался?

Потому что к подъезду он тоже шел, пригнувшись и пряча лицо. От ветра или не хотел попасть под камеру так, чтобы легко могли опознать? Поскольку был зимний вечер, темно и фонари светили тускло, разглядеть мужчину оказалось трудно. Одежда на нем была неприметная: темная зимняя куртка, черная вязаная шапочка, подбородок мужчина уткнул в воротник куртки.

Но в лифте стало светло. И на какое-то мгновение мужчина поднял голову. Есть! Восточные черты лица, скуластый, кожа довольно смуглая, брови густые, черные, нос с легкой горбинкой, глаза карие.

На пятом этаже мужчина вышел.

Судя по таймеру, Герман и Зуев в это время беседовали. Что интересно: незнакомец снова оказался в лифте спустя всего восемнадцать минут после того, как вошел в дом. Зачем, интересно, приходил? На восемнадцать-то минут? И на обратном пути в лифт зашел уже на шестом. И вид у мужика был помятый. Капюшон зимней куртки болтался всего на двух кнопках. Съемная деталь одежды. Кто-то попытался ее отодрать.

А еще мужик был страшно зол. У него аж желваки ходили на скулах его косых, татарских!

Вот он, замазанный шар! Приблизительно так, как этот мужик, и выглядит киллер. Но он прокололся, посмотрел вверх, на камеру. А значит, личность можно установить. Снегин тут же сделал запрос.

Посидел, подождал. Ответа не было. Позвонил следак. Пришлось тащиться к нему. Снегин ожидал выволочку, ее и получил.

– Результаты есть? – спросили у него.

– Не-а. Мысли есть.

– Обвинение предъявлено, процесс идет.

– Я в курсе. – Он глубокомысленно посмотрел в потолок. Тут только время тянуть.

– Ты завязывай с этим, Снегин. Займись лучше профилактикой преступности.

– Ей интернет занимается, – буркнул он.

– Чего?!

– Все в гаджетах сидят. Если и мочат друг друга, то виртуально. В комментах.

– Много ты знаешь! – разозлился следак. – Подозреваемый уперся, в несознанку ушел. И все из-за тебя. Даю тебе неделю. На этом все. Ломай этого Германа как хочешь. Ты не допускаешь мысли, что он тебя за нос водит? Манипулирует.

– Я всякие мысли допускаю. У меня работа такая. Творческая, – не удержался он.

– Пока все, что ты сотворил, – это лишние заморочки в очевидном уголовном деле. Вали отсюда, я все сказал.

А всего через час он сидел перед монитором, мысленно повторяя: «Блин, блин, блин! Че делать-то теперь?!»