Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях

Поскольку для йоруба характерна традиция устной передачи преданий, казалось бы, поклонение ориша должно породить обширную иконографию. Но нет: как правило, в святилищах ориша символизируют скорее природные, чем рукотворные объекты, – камни и растения, а не картины и статуи. В Новом Свете ориша традиционно поклонялись, пользуясь изображениями католических святых, с которыми отождествляли ориша. Лишь в последние десятилетия появились и начали распространяться изображения собственно ориша. Дело в том, что к божественному приверженцы йоруба приближались главным образом благодаря преданиям. И если, как утверждает Режи Дебре, «отсутствие легенды есть отсутствие достоинства», тогда достоинства приверженцам йоруба не занимать⁶.

Предания йоруба содержатся в огромном собрании текстов гадания ифа, которые бабалаво знают наизусть и читают нараспев. В этих стихах ориша предстают как «одни из нас», а не сакральные сущности, в смысле «стоящие особняком». Вдобавок к широкому спектру человеческих эмоций они демонстрируют полный набор добродетелей и пороков. Подобно индуистским богам, они не предстают перед нами как воплощение добра или зла в чистом виде. Они могут быть великодушными и мелочными, милосердными и мстительными. Могут исцелять, а могут и причинять вред. Тем самым они ставят перед нами задачу не искоренить зло, а уравновесить его добром и не только в окружающем мире, но и внутри нас (где добро и зло сосуществуют). Эта сложность издавна тревожила христиан, равно как мусульман и религиоведов; все они слишком часто упускали из виду уроки, таящиеся под нравственными промахами ориша, как если бы, посмотрев спектакль из двух пьес, «Король Лир» и «Отелло», не нашли бы, что сказать, кроме как отметить, что Эдмонд и Яго – не джентльмены. Разумеется, приверженцы йоруба без труда обнаруживают эти уроки, как и зрители Шекспира видят запутанность человеческой жизни, инсценированную на елизаветинской сцене. Однако тот факт, что божества оступаются и поддаются волнению, – одно из достоинств религии йоруба. По мнению искусствоведа Роберта Фэрриса Томпсона, собрание преданий йоруба – это «безграничная панорама ярких нравственных образов»⁷.

Аше – ключевая концепция мышления йоруба, ее основное значение – внушающая благоговейный трепет сила, благодаря которой происходят события. Но в ней скрыта не менее удивительная способность вызывать изменения. Поэтому замечать, как меняются ориша – видеть, что они, пользуясь выражением Карен Маккарти Браун, «больше жизни, но не что иное как сама жизнь», – не значит найти в них изьян⁸. Это похвала в их адрес – за приближение к человеческому состоянию, за отказ ставить себя выше нас, всех остальных. В конце концов, про библейского Бога лишь говорят, что он благ. Однако он творит зло или допускает его, что ничем не лучше для всемогущего, а верующим предоставляет поспешно искать оправдания Божиим действиям или бездействию. В религии йоруба нет необходимости в такой теологической акробатике.

Путешествуя по Бали, я поражался тому, как широко балийские индуисты использовали разностороннюю систему соответствия божествам сторон света, цветов, частей тела, пищи. Система соответствий в поклонении ориша еще масштабнее. По крайней мере в Новом Свете ориша, ассоциации которых с католическими святыми общеизвестны, также ассоциируются с цифрами, цветами, эмблемами, добродетелями, травами, одеждой, украшениями, темпераментом, видами рельефа, водоемами, частями тела, днями недели, видами деятельности, силами природы, барабанным боем, песнями, танцевальными па, пищей, которую ориша не едят, и пищей, без которой они не могут обойтись. Приведем всего один пример: кубинские почитатели Ошун поклоняются ей не только как покровительнице Кубы – с ней ассоциируют любовь, реки, золото, плодородие, нижнюю часть живота, обольщение, веера, морские раковины, медь, желтый цвет, число пять и тыквы.

Итак, религия йоруба – не просто система коммуникации и обмена между сферами божественного и человеческого. Это еще и карта каждой горы и долины человеческого опыта, система знамений и чудес, благодаря которой можно извлечь смысл из никак не связанных между собой мелочей. Один приверженец религии кандомбле из Бразилии воспринимал телесериал «Остров Джиллигана» (Gilligans Island) сквозь призму образов двух богинь, Осум (Ошун) и Ианса (Ойя). Для сторонников кандомбле эти две богини олицетворяют диаметрально противоположные фемининные силы: «холодная» кокетка Осум и «горячая» бомба Ианса. С точки зрения этого верующего (и страстного телепоклонника), Осум – это звезда Джинджер, а Ианса – простушка Мэри-Энн⁹. Суммарный эффект этой совокупности соответствий – потенциальная сакральность всех, всего и повсюду. Каждый момент представляется возможность установить связь с ориша, а благодаря им – и со своей судьбой и гармонией, которую приносит осуществление своего предназначения.