Восемь жизней

— Вот мы и подошли к важному пункту переговоров! — голос ассистентки моментально изменился, и тон, и тембр, и интонации. Теперь разговор вела хищница, зубами вцепившаяся в свой кусок мяса и не планирующая размыкать челюсти. — Мы сделаем серию операций и Пете, и другим детям — благо теперь вы сможете поставлять их в любых количествах. Но цена возросла, и условия изменились. Мы устали, очень устали. Блестящий результат, который вы увидели лично, будет, если у нас появится прислуга и выходные дни. Не посменные поездки в город, а полноценные отпуска. По две недели два раза в год. Оплачиваемые. Иначе я уезжаю. Сегодня.

Светлана ожидала чего-то подобного. Парочка действительно заслуживала всего, о чем просила. Но Маринин тон? Лед и сталь! Ни тени сомнения, ни шанса на возражения. Уедет она? Смешно! Блеф! Слишком жадная и извращенно трудолюбивая.

— Я подумаю, это несколько неожиданно. Ответ дам в течение недели. А если решили не ждать — ваше право. Останусь вместо вас…

Марина поджала губы. Она понимала, что Светлана приняла ее условия, но форма соглашения не устраивала медсестру.

Кирилл наблюдал со стороны, и женщины, естественно, увидели в нем свидетеля борьбы характеров. Как ни странно, он выдержал нейтралитет. Обе партнерши были достойными соперницами. Складывая разбросанные дамами страницы описания операций на пасынке, господин Зернов вдруг осознал, как сильно вырос он в профессиональном плане. И какую огромную роль вольно или невольно сыграли в этом и Светлана, и Марина.

* * *

Комбат трижды прошелся вдоль ограды дома Волошко. Отметил малейшие шероховатости и трещины на стене. Во время первого «инспекционного обхода» глазок устройства слежения приметил его. Но потом Борис Иванович выработал маршрут, исключающий попадание в объектив. Проникновение в усадьбу «с улицы» было делом неудобным, но возможным. И Рублев, удостоверившись, что его никто не видит, буквально взлетел на стоящее у ограды дерево и притаился в кроне. Важно было перепрыгнуть через «верхний борт», не задев его, чтобы не сработала сигнализация.

Мягко приземлившись, Комбат огромной серой кошкой прокрался к окнам дома. Вечерело. Свет горел лишь в двух окнах второго этажа, заглянуть в которые снизу не представлялось возможным. Входная дверь отозвалась на нажатие ручки тихим, почти неуловимым скрипом. Обитатели, очевидно, заперлись изнутри.

Рублев вспомнил слова Мухина о том, что дама для забав, то есть Алена, тронулась умом. Пойдет ли она с ним по доброй воле, может ли вообще передвигаться самостоятельно? Да и Алена ли эта дама?

Неподалеку от «дворца», в тени большого ароматного куста, возвышалась островерхая постройка — флигель для прислуги. С этой крыши он заглянет в светящееся окно, чтобы решить, каким путем придется выбираться наружу.

В темные окна «служебного помещения» ударились два острых камушка. Тишина. Никто не выглянул, не приблизился к стеклу, не выдал себя ни шорохом. Скорее всего, домик действительно пуст. Взобраться на эту крышу было несложно, гораздо сложней удержаться там несколько минут в такой позиции, чтобы видеть внутренности особняка, оставаясь незамеченным. Помогли надежные ботинки на рифленой подошве, металлизированный трос с разнонаправленным трезубцем и боевая сноровка.

Окна были зашторены, но за шелком дорогого занавеса читался мужской силуэт. Комбат решил применить надежный прием, который, несмотря на забавность, всегда срабатывает безотказно. Он издал пронзительный писк большой потревоженной птицы и сразу вслед резкий кошачий вой. Затем снова птичий крик о помощи. Некто подошел к окну и слегка отодвинул край шторы. Этот лысый испуганный человечек не мог быть господином, хозяином особняка. У него на лице был знакомый штамп, который не вытравишь никакими социальными реформами, — челядь. Несколько секунд человечек беспокойно водил глазами, потом задернул штору. Рублев повторил птичий крик, усилив его шуршаньем песка по черепице крыши. Он знал, что психологический эффект в такой ситуации срабатывает всегда. Если человек один, без охраны, он обязательно выглянет снова и снова, потом переместится в другой конец дома, откуда пугающие звуки слышны хуже. Если же охрана в здании есть — очень скоро на лужайке появится бугай с огнестрельным оружием и начнет шарить фонариком по кронам и крышам. Прошло пять, десять минут — никто не вышел наружу. Зато Борису Ивановичу удалось увидеть, как испуганный человечек проводит медицинские манипуляции с пациентом. И этот лежачий вялый пациент скорее всего Алена. Если бы можно было выбить это стекло — Комбат сделал бы это немедленно и уберег женщину от очередной порции медицинского яда. Но окна господина Волошко были из особого сверхпрочного состава, который можно выкрошить только взрывной волной.