Восемнадцать капсул красного цвета

Грохнул обрез Гурова, зарядил во весь магазин «Вепря» Прокоп, сам Глеб несколько раз нажал на спуск револьвера, и когда за ними наконец с лязгом захлопнулась металлическая дверь, все трое, как по команде, осели на пол — даже такой плотности огня едва хватило, чтобы приостановить бросившихся на них через развороченные двери тварей.

* * *

— Ну и дела, — Прокоп вынул из карабина пустой магазин, вставил новый, дернул затвором, поставил оружие на предохранитель, и только после этого продолжил. — Нет, ну надо же, в собственном доме! И кто бы мог раньше такое предполагать, а?! Иначе бы я не одну башенку пристроил — все четыре, вместо окон первого этажа — бойницы, двери как в казематах и стены толщиной в шесть кирпичей.

— Э-э-э, братан! Не надо так на меня поглядывать! — внезапно обратился он к Олегу Гурову. — Это не от меня так смердит — от сумки. В ней помимо патронов еще кое-какие харчи были. Понятно, что за неделю в такую жарищу от них духан пошел. Смотри-ка что удумал! Мне, Олежа, еще не в таких переделках приходилось бывать!

И действительно, со стороны Прокопа явственно доносился какой-то запашок.

В котельной, под самым потолком, имелось окошко, на дворе стоял день, света хватало, и хорошо было видно, как Киреев, заранее страдальчески сморщившись, открыл застежку-молнию на сумке. Покопался в одном отделении, извлек все, что в нем было, а саму сумку отбросил далеко в сторону, в самый угол.

— Патрончики, сотня штук, душу хотел отвести на стрельбище, — сообщил он, складывая пачки одну на другую.

— А с навеской как? — поинтересовался у него Чужинов.

— Нормально там все и с порохом, и с картечью — я на таких вещах не экономлю, патроны заводские.

— Прокоп… — начал Глеб. — Наверху, эта дверь… на хрена мы там время теряли? Благо, что все обошлось.

План дома, нарисованный поэтажно хозяином, Глеб помнил отлично, и за дверьми должно была быть какая-то жилая комната. Отсюда напрашивался вопрос: для чего они там задержались, вместо того, чтобы сразу отравиться в цоколь?

— Понимаешь, Глеб, там детская, — лицо Киреева на мгновение приобрело виноватое выражение. — Ленка просила по возможности туда заглянуть, кое-что из вещичек для дочи взять. Ну кто мог знать, что все так обернется? Да еще и дверь оказалась запертой, черт бы ее побрал.

«На наше счастье оказалась, — подумал Чужинов. — Зажми нас твари в детской, еще неизвестно, чем бы еще все обернулось».

Они сидели, прижавшись спиной к двери, и буквально кожей чувствовали, как за тонкой металлической преградой собрались твари, вся сущность которых заключалась в том, чтобы нести смерть.

Гуров по собственной инициативе держался около единственного окна, забранного решеткой, достаточно частой, чтобы сквозь нее не смогла протиснуться тварь.

— Ладно, чего уж: хорошо все то, что хорошо заканчивается, — Прокоп поднялся на ноги. — Олег, помоги достать то, для чего собственно, мы сюда и заявились.

Киреев прошел за отопительный котел, как определил Чужинов — газовый, достал откуда-то из сплетений труб пару гаечных ключей, и вручил один из них Гурову.

— Вот эти гайки откручивай, — Прокоп указал на стену, где висел распределительный электрический щит. — И не бойся, током не шарахнет — он бутафорский.

Олег фыркнул — мол, чего тут бояться? — но теперь приблизился к щитку почти вплотную.

Некоторое время в котельной раздавались лишь лязг от прикосновений ключей к гайкам, когда снаружи донесся крик Алексея.

— Андреич, вы там живые?

— Живые, — буркнул Прокоп, но ответно кричать не стал, вместо этого несколько раз сильно ударив ключом по трубе, уходившей куда-то вверх. Затем, помедлив, стукнул еще.

— Я азбуку Морзе знаю, — заявил вдруг Олег. — Может, передать ему что?

Прокоп пожал плечами:

— Можно и передать. Только поймет ли он, вот в чем вопрос? Не отвлекайся, крути.

— Андреич, если у вас все нормально, стукни три раза, — снова послышалось снаружи.

— Куда уж нормальней: сидим здесь в осаде, как выбираться — хрен его знает, — но Лехину просьбу послушно выполнил.

— Так, принимай братва подарки, — наконец объявил Прокоп, когда распределительный щит повис, на кабелях, а откуда-то из ниши за ним был вынут кусок минеральной ваты и лист железа.

— Глеб, тебе на выбор, смотри, что у меня есть, — и он поочередно извлек на свет пару автоматов Калашникова, а затем пистолеты ПМ и ТТ.

— А сам что? — поинтересовался Чужинов.

— Сам я к нему как к родному привык, — указал тот локтем на стоявший у стены карабин «Вепрь». — Не война, против этих уродов — самое то, да и патронов теперь к нему хватает.

— Ну а к этим с патронами что?

— Пять сорок пять на три магазина наберется, а для сорок седьмого все что было я вам еще в кабинете отдал. Ну и к пистолетам по паре обойм. А вот эту волыну, — и Прокоп извлек из ниши «Глок» девятнадцатой модели, — вы уж извиняйте, я, как хозяин, себе заберу.

Один из автоматов оказался так называемый «укорот» — АКС-74У, модель автомата Калашникова с укороченным стволом. Его Чужинов даже в руки брать не стал, хотя Прокоп был прав — не война, с тварями и его характеристик достаточно.