Вошь на гребешке (СИ)

   Отец Андреу ходил рядом с гостем, что-то говорил и водил рукой в одну сторону, в другую. То есть старательно выказывал вежливость. Вот двинулись к храму... остановились. Провожатый махнул рукой, вроде бы отогнав несуществующую муху, а заодно показав Черне: ты права, войти отказался... Значит, время ожидания на исходе. Воительница поднялась, отошла от края обрыва и принялась греть и гнуть тело, чуть расслабившееся, не вполне готовое к бою. Пока гость что-то требовал и выяснял, пока его охрана суетилась у подъемника и первой ехала вверх, как раз удалось управиться. Прибывших Черна не стала беспокоить, укрывшись от их внимания на склоне. Уже снова гудел подъемник. Гость подбирался все ближе к вершине горы.

   - Где он? Где, я настаиваю.

   Это были первые слова, которые смогла разобрать Черна. Со своего места она не видела гостя. Камень шуршал под ботинками. Едва слышно переговаривались ведьмы. Одна охнула и завизжала. Вторая присоединилась, третья упомянула черта, четвертая - святую деву.

   - Сколь могучее создание, - не дрогнувшим голосом произнес гость, и Черне послышались нотки экзальтированного восторга. - Достойный итог поисков! Совершенный воин, высшее существо. Как и писал в докладе герр Шеффер, сам Беовульф, непобедимый зверь и новый союзник нынешних ариев. И он явился не один!

   Черна хмыкнула, в два движения поднялась на площадку, но её никто не заметил. Как и следовало ожидать, вблизи от человека Нитля исподники сделались зримы. Хорм нависал над всеми, занимая крышу станции подъемника. Два кэччи присматривали за окрестностями и берегли спину хозяина. Чем удобна иерархия исподья? Сразу видно, кто главный. Хорм мгновение назад и сам не сомневался в своей роли - пока не рассмотрел рядом анга.

   - Так, - возликовал гость, азартно блеснув круглыми стеклами очочков. - И валькирия прибыла. Конечно, южный загар... Но черты истинно арийские, да. Подбородок, нос прямой, челюсть безупречна... Грудь...

   Хорм взревел и оскалился, припадая к крыше. Он не желал принимать бой. Оба кэччи заметались, выбирая пути к отступлению. Черна уложила палку в ладонь правой руки - хлоп! Повела взглядом и без спешки пошла вперед. Монахи исполнили обещание, сейчас в храме молились, усердно испрашивая помощи у всех, от кого её тут принято ждать. Вреда хорму это не причиняло, но удобную тропу вниз перекрывало. От монастыря так и несло серебром, исподник чуял, его ноздри крупно дрожали.

   Первой очнулась - а вернее поддалась исподью - самая пожилая из ведьм, завизжала низким, иным голосом, переходящим в рев. У второй с губ закапала пена, зрачки прыгнули и заняли глаза целиком.

   - Ты... - ревели в один выдох ведьмы. - Мясо! Годный корм! Иди ко мне. Иди, я звал тебя, я создал для тебя тропу и желаю взять добычу. Иди! Иди!

   Монах, вот уж нежданная радость, ума не растерял и исправно укрылся за камнями, точно там, где было велено. Черна отметила это, без жалости вцепляясь в волосы ближней ведьмы и швыряя её на осыпь, толкая следующую к обрыву. Рев исподья в плоскости действовал иначе, чем дома. Сознание слегка слоилось, руки работали медленнее обычного. Копье иногда деревенело намертво, чтобы затем снова очнуться и стать годным оружием.

   Хорм рванулся в бой стремительным броском, поймав то мгновение, когда Черна лишилась помощи живого дерева и держала всего лишь палку.

   Копьецо переломилось надвое под лапой. Тон рыка сменился: жертвуя оружием, Черна успела выйти из-под удара и впиться в лапу сложенными клешней пальцами левой руки. Ладонь вспорола броневой стык и обхватила кость предплечья в плоти твари. Рывок - и лапа повисла плетью. Снова уклониться... и на возвратном движении сблизиться. Удар в бок, пальцы вошли под косую грудную пластину. И снова рывок - вверх и вбок. Много крови... хотя люди уже не способы кричать громче или каменеть отчаяннее, даже понять: один враг уничтожен.

   Новый кэччи насел справа, подминая и норовя раздавить. Получил обломок копья в пасть - и сразу узнал, что это снова живая древесина, жадно пускающая корни в то, что ей - лишь почва.

   Перекатившись и отпрыгнув, Черна достала третью ведьму, рванула на себя и вмяла склоненную голову в орущее лицо, слыша хруст слабых костей. Швырнула обмякшее тело в атакующего кэччи, подвинулась, пропустила массивного врага, не способного сразу затормозить.

   Кэччи все ниже приседал на лапах, вспахивая когтями тропу. Черна двигалась, утекала с его дороги и ждала, пока голова склонится ниже, еще ниже... Тогда осталось лишь развернуть морду к спине, слушая множественный хруст.

   Теперь раненный хорм остался один. И живая ведьма - тоже. Она не выдержала потока дара и рухнула - каменная от напряжения, едва живая. Черна истратила долю мгновения на наблюдение, хорм как раз успел отпрыгнуть и заскользил по отвесному склону все ниже, ниже.

   - Далековато падать, - напутствовала его воительница и обернулась к гостю. - Ты сознаешь, что люди для них - мясо? Все люди, какой бы расы ни были.