Вошедшие в ковчег

Из штрека выскочила женщина. Она была в полной растерянности, даже панике, ноги ее не слушались. Попыталась что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. Стремительно, словно вывеска, сорванная ураганом, женщина подлетела к каменной лестнице и, как за спасательный круг, схватилась за самострел. Тяжело дыша, она через юбку подтягивала трусы.

— Что случилось? — крикнули мы втроем, хоть и вразнобой.

Отвечать ей не пришлось. Из штрека донесся приближающийся топот. Быстрые, но легкие, как бы приглушенные шаги. Наверное, спортивные туфли на резиновой подошве. Женщина поспешно вложила стрелу. Двое юнцов стремительно вбежали и остановились как вкопанные у железных бочек. Волосы — торчком. На плечи накинуты кожаные куртки — у одного красная, у другого фиолетовая, — намокшие снизу и, видимо, отжатые брюки пузырились на коленях. С первого взгляда можно было определить, что им лет по семнадцать.

— Ни с места! — закричал один из подростков ломающимся, хриплым голосом и выхватил из-за пояса тонкую цепь. Я завопил не хуже его. Забыв о ноге, я стремительно протянул руку к лежавшему под мойкой «узи». Видимо, приняв мой вопль за сигнал к нападению, оба подростка, размахивая цепями, ринулись на меня. Атака, рассчитанная на то, чтобы не дать противнику опомниться. Женщина инстинктивно спустила крючок самострела. Алюминиевая стрела попала в ухо подростка в красной куртке и заскакала по полу. Легкий, быстро затухающий звон стрелы, так успешно поразившей подростка, сильно напугал юнцов. А зазывала зарядил еще один самострел. Раненый притронулся к уху и увидел, что ладонь в крови. Не вымолвив ни слова, оба подростка помчались к люку. Именно так, наверное, выглядят крысы, удирающие с корабля.

Может, это и есть те самые лазутчики? Я много раз чувствовал чье-то присутствие, но тени мелькали с такой быстротой, что я убеждал себя: мне это почудилось, или, может быть, пробежала крыса... Да и зазывала гнался за кем-то несколько сот метров... Если во всем этом замешаны такие вот юнцы, то малевать надписи на стенах вполне в их духе. Ничего удивительного, что они хотят выгнать меня из каменоломни и сами обосноваться в ней. Наверное, и я, и Тупой Кабан для них действительно одного поля ягоды. Рассказ зазывалы и Сэнгоку начинал походить на правду.

Теперь нужно было снова как следует обдумать, почему к нам обратились с просьбой уничтожить труп еще до того, как был убит Тупой Кабан. Я тогда разозлился на это предложение, а возможно, я просто не представлял истинного положения дел. Не исключено, что подростки — скопище термитов, обосновавшихся в ковчеге. Может быть, они уже изгрызли весь ковчег насквозь, а мне об этом ничего неизвестно. И эти подростки не меньшие мои враги, чем сам Тупой Кабан. Неужели во время разговора по рации кто-то из них уже был убит? И речь шла лишь о том, чтобы уничтожить труп? Сэнгоку многого не договаривает, подростки явно растеряны, — видимо, ситуация обострена до предела.

Подростки бежали вдоль бочек. Потом, перескакивая через ступени, понеслись по лестнице, ведущей к люку. Но тут, как я и предполагал, наступили на ступеньку-ловушку и разом грохнулись вниз. Зазывала и женщина скорчились от смеха, особенно громко хохотала она. Но подростки, ударившись о пол, ловко вскочили на ноги и, держась за перила, одним духом взлетели вверх. Отодвинув засов, они нырнули в туннель. Собаки подняли невообразимый лай. Металлическая дверь захлопнулась под собственной тяжестью и еще долго резонировала.

— Ключ не остался в джипе? — Женщина перестала, наконец, смеяться и вытерла слезы.

— А хватит у них смелости? Слышала же, как лают собаки. — Зазывала потянул носом и сплюнул.

— Как бы собаки не разорвали их. — Сэнгоку нахмурился. — Покойников нам уже хватит.

— Я вижу, вы собирались затеять настоящую войну, — зазывала кивнул на голубой тюк, валявшийся у лестницы. — Рассчитывали использовать унитаз на всю катушку.

— Но не ту войну, которая приносит покойников, — ответил Сэнгоку мрачно.

— Что же это за война? — Голос женщины напрягся от любопытства, как изогнутая спина играющего котенка.

— Войну с мальчишками, — сказал зазывала невинным тоном и посмотрел на Сэнгоку. — Так, что ли?

— Мальчишек этих, как ты их называешь, всего двое. И сам видишь, они тут же удрали, точно зайцы... — Женщина, кажется, потеряла всякий интерес к разговору и стала ходить вокруг унитаза, глядя на мою ногу. — Нужно что-то делать с ногой Капитана. Давайте займемся этим посерьезнее.

— Нет, их далеко не двое, — возразил Сэнгоку.