Восхитительная Софи

А если Лайам поворачивался к Софи, в его глазах появлялось желание.

Она не хотела верить этому. Нет, не желание! Благодарность, возможно, и дружелюбие. Да, именно дружелюбие – ведь они много времени проводят вместе.

Часто, оседлав Джаспера и Лили, они выезжали на прогулку. Вокруг лежали дикие и прекрасные земли. В десяти минутах езды от того места, где они с Гарри купались, бил родник. Увидев его, Софи вскрикнула от восхищения.

Глубокое озерцо, словно вырезанное в скалах, с кристально чистой водой, было необыкновенно притягательным. В него стекал ручеек, выбивавшийся из скалы. Софи захотелось нырнуть, ощутить освежающую прохладу. Она пожалела, что не захватила с собой купальник. Но, взглянув на мощное тело Лайама, женщина решила, что это к лучшему.

Хотя она и не желала это признавать, между ними время от времени вспыхивали искры. И они не знали, что с этим делать. Софи металась ночами в постели без сна, ворочаясь с боку на бок…

Когда они вышли во двор, Лайам позвал:

– Роб!

Он отдал Гарри конюху. В последние дни Роб очень старался подружиться с малышом. У конюха было шесть младших братьев и сестер, он скучал без них и радовался общению с Гарри. Малыш улыбнулся Робу.

Он улыбнулся!

– Поехали, – сказал Лайам и вскочил на жеребца. Софи села на Лили.

Усмехнувшись, он пришпорил коня и пустил его в галоп. Софи еще раз взглянула на счастливого Гарри, а затем с ликующим криком помчалась за Лайамом.

Кровь стучала в ее висках, душа воспарила на небеса. Гарри подружился с Робом, он в надежных руках, а она может насладиться бешеным галопом своей резвой кобылки.

– О, как замечательно! – просияла она, когда они наконец вернулись обратно. – Это словно полет!

Гарри, взмахнув ручонками, заразительно засмеялся. Софи, спрыгнув с лошади, тоже расхохоталась:

– Ты, наверное, хочешь быстро покататься? Ну, боюсь, тебе придется подождать, пока ты не вырастешь.

– Когда он вырастет, – сказал Роб, передавая ей Гарри и беря за поводья Лили, – он всех нас посрамит. Я позабочусь о лошадях, босс, – добавил он, взяв и Джаспера.

– Спасибо, Роб. – Лайам повернулся к Софи. – Давай я понесу Гарри.

Софи отдала ему малыша без всякого ропота, без душевной боли. Кровь ее бурлила, когда они вместе пошли к дому. Она едва сдерживалась. Ей хотелось танцевать от счастья.

– О, как мне понравилось!

Лайам, улыбнувшись, окинул ее взглядом с головы до ног:

– Я заметил.

– Знаешь, мне очень хотелось бы иметь кусочек земли где-нибудь в пригороде Перта, с маленьким коттеджем, с лошадью, цыплятами и… – Софи умолкла на полуслове. Не стоит сейчас думать о том, как она будет жить без Гарри. – Может быть, я выиграю в лотерею, – выдохнула она.

Лайам не смотрел на нее, рот его сжался.

– Ты можешь чаще бывать здесь и в Джарндирри.

Неожиданно Софи осознала, что ей очень скоро предстоит покинуть Неварру. Она забыла об этом в последние дни.

– Я искупаю Гарри и уложу его спать, а затем приготовлю молочный коктейль, если хочешь. – Она взяла у Лайама ребенка. – Или тебе надо заняться делами?

Лайам расправил плечи, засунув пальцы за пояс джинсов.

– У меня нет ничего срочного. – Уголок его рта приподнялся в улыбке. – Молочный карамельный коктейль… Звучит очень заманчиво.

Его ярко-голубые глаза оценивающе рассматривали ее. Софи мгновенно сообразила, что преждевременно засунула в дорожную сумку свою широкую мешковатую рубашку.

Впрочем, это ничего не изменило бы.

– После галопа твои щеки порозовели. – Он с изящной, ленивой грацией открыл перед ней дверь. – Иди укладывай Гарри, я буду тебя ждать.

Лайам улыбнулся – той медленной сексуальной улыбкой, которой в последнее время часто одаривал ее.

– Хорошо, – сказала она и бросилась бежать.

Софи неспешно меняла Гарри подгузник, мыла ему ручки и лицо, пела песенку, укладывая спать. И не потому, что ей требовалось время, чтобы успокоиться. Она наслаждалась драгоценными минутами общения с ребенком.

Она будет помнить о них, когда вернется в Перт.

Гарри заснул. Софи поднялась, одернула блузку и мысленно встряхнулась.

– Карамельный молочный коктейль, – пробормотала она. – Фу-ты ну-ты.

Необходимо превратить это в шутку. Никаких искр.

Решительным шагом Софи пошла по коридору – подбородок вздернут, плечи развернуты. Закрыв глаза, она глубоко вздохнула. Затем открыла их, и…

Ах! Софи чуть не врезалась в почти обнаженного Лайама, который выходил из ванной. На сей раз не было никакой надежды подавить жар, мгновенно охвативший ее тело.

На нем было полотенце – и больше ничего. Оно начало сползать, и Лайам, тихо выругавшись, едва успел подхватить его.

После душа волосы его стали иссиня-черными, а на шее и за ушами появились завитки. Капли воды стекали по широкой сильной шее, и Софи почувствовала, как во рту у нее пересохло.

Темные волоски курчавились на груди, и пальцы Софи потянулись к ним. Рельефные мышцы на плечах и руках были результатом тяжелой физической работы. Золотистый загар свидетельствовал о том, что Лайам иногда трудится без рубашки.