Восход

Афродити вышла на террасу и, сняв туфли, побрела на пляж, откуда был виден ряд отелей к северу и югу от «Восхода». Многие из них пострадали. Боковой фасад одного был разрушен, у другого грозили обвалиться балконы. Некоторые накренились под опасным углом. Было странно видеть опустевшие пляж и море. Казалось, наступил конец света.

Она повернулась спиной к морю и посмотрела на «Восход». Отель выглядел таким же, как в день, когда его строительство завершилось.

Примерно в то же время Маркос выезжал со стоянки на своей «кортине». Багажник был забит свертками. Христос домой по-прежнему не возвращался, но несколько дней назад позвонил Хараламбос и попросил привезти «посылки» в гараж. Теперь хранить их было не так опасно, поскольку ЭОКА-Б и Национальная гвардия выиграли в результате переворота, а сторонники Макариоса проиграли. Учитывая присутствие турецкой армии, Хараламбос хотел, чтобы его отряд был вооружен.

Разгрузив свертки, Маркос вернулся домой. Мать сидела за столом в саду, как и утром, когда он уходил. За это время она успела сходить в церковь — поставить свечи и помолиться святой Ирине, чтобы та ниспослала им мир, обещанный самим ее именем[29].

Однако больше всего она молилась о возвращении младшего сына.

На столе стоял свежеиспеченный торт.

Чтобы чем-то занять руки, Ирини вязала кружево. Всю жизнь Маркос видел, как мать вяжет. Она подняла голову. Ей не надо было задавать вопросов.

— В гараже новостей нет. И Хараламбоса тоже нет.

— Они пропали без вести?

— Мама… — Маркос погладил ее руку. — Их просто там нет. Они не пропали без вести. Наверное, они на задании.

Но мать почувствовала его беспокойство.

— Левенти му, что нам делать?

— Мы ничего не можем сделать. Придется просто набраться терпения и ждать, — сказал он матери, скорее как отец, а не как сын.

Ирини Георгиу несколько раз перекрестилась.

— Да у тебя же сегодня именины! — Маркос заметил торт. — Хронья пола![30] — Он обнял мать. — Прости, я забыл!

— Ничего, левенти му. У нас и без того забот полно…

Они помолчали.

— Это Эмин принесла.

Появилась Мария с маленьким Василакисом. Малышу было чуть больше года. Вчетвером они ели торт большими кусками, липкий сладкий сироп стекал по подбородкам и блестел на солнце. Василакис смеялся и облизывал пальцы.

— Эна, тио, триа, тессера, — считала его мать. — Один, два, три, четыре.

Ребенок пытался повторить за ней слова, морща лобик от старания.

Все смотрели на него и улыбались. Но тревога ни на мгновение не покидала их сердца.

В тот день и на следующий в Фамагусте царила тишина. Но окрестные деревни были захвачены турецкой армией, и войска двигались вглубь острова. Национальная гвардия, несмотря на отчаянное сопротивление, была разгромлена.

— Их уже пятьдесят тысяч, а новые силы все прибывают, — сказал Василис Маркосу.

— Это преувеличение! — воскликнул Маркос. — Когда ты так говоришь, ты только усугубляешь положение!

Если верить радио, цифра была вдвое меньше. Однако пока политики и дипломаты продолжали переговоры, она увеличивалась. Встреча министров иностранных дел Турции, Греции и Великобритании проходила в Женеве.

— Как можно о чем-то договориться, если на острове находятся турецкие войска? — сказал Василис. — Так ничего не выйдет.

Паникос продолжал каждый день прилежно ходить на работу в магазин электротоваров. Мария проводила много времени внизу, с родителями. Она тяжело переносила беременность в такую жару, и ей нужна была помощь с Василакисом.

— Мама, нужно собрать одежду для беженцев, — сказала она. — Я слышала объявление.

Тысячи людей уже покинули свои дома в Кирении, спасаясь от турецкой армии. У них ничего не было.

На следующий день за ужином они слушали выпуск последних известий.

— Заключен мирный договор, — сообщил диктор.

— Вот видите! — воскликнула Мария. — Все будет хорошо.

— Ш-ш-ш, Мария! — сказал Василис. — Дай послушать.

Услышанное вселило в них надежду. Договор подписали все министры иностранных дел — Греции, Турции и Великобритании. Турецкие военные силы останутся, но их число будет сокращено. Обе стороны обещали не нарушать мирного соглашения.

Они молча слушали известие о том, что турецкий командующий отказался от требования, чтобы силы ООН покинули районы, контролируемые турками. Состоялись встречи с новым президентом Клиридисом, а также с лидером турок-киприотов Рауфом Денкташом.

— Значит, все вернется в нормальное состояние? — хмыкнул Василис. — Верится с трудом.

— Но похоже, огонь уже прекратился, — заметил Паникос.

— Дай-то Бог, — прошептала Мария.

Но для Ирини все это не имело значения. Она не могла радоваться миру, пока Христос не вернется. Не притронувшись к еде, она молча собрала тарелки. Как обычно, мать поставила приборы и для младшего сына.

Неподалеку семья Ёзкан тоже ужинала. Они вздохнули с облегчением, услышав известие о прекращении огня.

— Может, Али теперь вернется, — с надеждой в голосе сказал Хусейн матери.

— Надеюсь, — отозвалась она едва слышно.

— А о Христосе есть какие-нибудь новости? — спросил сын.

— Насколько знаю, никаких, — ответила она. — Они тоже с ума сходят от беспокойства.