Восход

— Но они пытаются, — возразила Мария. — По-твоему, лучше, чтобы переговоры прекратились?

— Если они и договорятся о чем-то, кто будет воплощать это в жизнь? — не унимался Василис, обращаясь к сыну. По мнению Василиса, это был мужской разговор.

— Маркос, что будет, как ты считаешь? — спросила Ирини, заламывая руки. — И когда вернется наш Христос?

Она надеялась, старший сын знает больше. Маркос был связан с внешним миром. Несмотря на то что отель и ночной клуб не работали, он все время где-то пропадал.

— Я не знаю, мама. Правда, не знаю. Но верю, что большие страны найдут для нас решение.

Маркос берег мать и ничего не сказал об опасности, которая нависла над всеми ними. Поскольку в Греции была объявлена всеобщая мобилизация и крупные силы двигались к границе с Турцией, надеяться на разрешение конфликта между странами не приходилось.

— Только, пожалуйста, не беспокойся, — успокаивал он Ирини. — Уверен, все будет хорошо.

Он чмокнул мать в щеку и ушел.

Привычный ритуал немного успокоил Ирини. Ей отчаянно хотелось верить сыну.

Глава 18

Пессимистические прогнозы Василиса сбылись. Турция настаивала на требовании организовать отдельные кантоны для турок-киприотов и выдвинула ультиматум: Греции было дано двадцать четыре часа, чтобы принять предложение. Больше ждать турки не собирались. Мирные переговоры были сорваны.

Турецкие войска на Кипре пребывали в состоянии боевой готовности и в ночь на 14 августа получили приказ к наступлению. В сторону Фамагусты двинулись танки. Шли они медленно, но непреклонно. Последние надежды на мирную жизнь рухнули.

Василис и Ирини слушали выпуск последних известий, когда в комнату вошла дочь.

— Но ведь нас защитит Национальная гвардия? — Мария, бледная и испуганная, не теряла надежды.

— Я не уверен, что она выстоит против танков, — покачал головой отец.

— Танков?.. — переспросила Мария едва слышно, крепко прижав к себе маленького сына.

Вдруг вдалеке раздался артиллерийский залп, и ребенок у нее в животе беспокойно заворочался. До родов было еще два месяца, но Мария ощутила странную тяжесть. В прошлый раз было по-другому. Ребенок не просто толкался — это было что-то другое.

Ирини заметила, что дочь сморщилась от боли.

— Присядь, кори му[31], — сказала мать.

На миг страх парализовал жителей Фамагусты. Будто все одновременно затаили дыхание от потрясения, не веря, что это происходит с ними и с их городом.

Еще месяц назад это был стильный богатый курорт, где люди ездили в шикарных спортивных автомобилях, щеголяли в модной одежде, ставили нашумевшие пьесы, слушали концерты лучших в мире музыкальных групп, наслаждались блюдами континентальной кухни. Они ездили в Саламис по воскресеньям, участвовали в пышных шествиях и парадах, крестили детей, ходили на свадьбы, флиртовали и занимались любовью до рассвета.

Казалось, это было сто лет назад.

Они прожили несколько недель, понимая, что вторжение возможно, но сейчас не могли поверить, что оно произошло. Теперь нужно было принять новую реальность. Все, чем они жили раньше и принимали как должное, оказалось под угрозой.

Среди немногих, кто отказывался признавать этот факт, был Саввас Папакоста. Он упрямо не хотел понять, что им грозит опасность. Под палящими лучами солнца «Восход» стоял целый и невредимый. Он был построен на века — из качественных материалов, без экономии и ухищрений. Саввас верил, что его детище простоит тысячи лет и, когда другие давно рухнут, будет встречать рассвет подобно храму Аполлона.

Поскольку строительная площадка лежала в руинах, он каждый день ходил в свой офис в «Восходе».

— Переговоры возобновятся, — сказал он Маркосу в то утро. — Они просто пытаются добиться организации кантонов. Это всего лишь политический блеф.

— Хотелось бы, чтобы вы оказались правы, — ответил Георгиу. — Но боюсь, они не собираются останавливаться. Вы слышали о линии?

— Какой линии?

— Они проводят разделительную линию через весь Кипр. У нее даже название есть — линия Аттила.

Саввас отказывался верить.

— Они не сделают этого! Американцы и англичане не позволят!

Маркос не хотел спорить с боссом — это было бессмысленно. Саввас не всегда был прав, но всегда был уверен в этом.

— Люди могут верить, во что хотят. Поживем — увидим.

Турки продвигались медленно, но неумолимо, и их намерения не оставляли сомнений. Маркос говорил правду. Они собирались замкнуть линию, пересекающую остров с востока на запад. На западе они устремились к Морфу, на востоке целью стала Фамагуста. Приказы ООН остановить продвижение войск турки проигнорировали. Никосия была отрезана.

Часть жителей Фамагусты захотели дать отпор, но было слишком поздно. Пригороды захватили быстро. Бои шли вокруг порта, который обстреливался с турецких военных кораблей. Выбраться из города можно было только по воздуху. Защитники Фамагусты были в меньшинстве, плохо вооружены и неопытны. Никто не пришел им на помощь. Даже Греция.

Когда люди осознали происходящее, их охватили ужас и паника. Куда бежать? Что брать с собой?