Восход

Потом он оглядел величественный холл, чтобы убедиться, что все на своем месте. Изо рта одного из позолоченных дельфинов капала вода. Это был единственный звук, нарушавший мертвую тишину. Стрелки больших электронных часов над стойкой администратора продолжали движение: Афины, Лондон, Нью-Йорк, Гонконг, Токио. Если верить газетам, люди в этих далеких городах с напряжением следили за событиями, разворачивавшимися на его острове, но сейчас эти города казались как никогда далекими.

На связке были ключи от входных дверей отеля и от металлической защитной решетки. Ими еще ни разу не пользовались. В заведении, которое никогда не прекращало работу, в них не было нужды. Проверив все, Саввас вышел на послеполуденную жару и запер за собой дверь на два оборота.

Мотор автомобиля по-прежнему работал, но Афродити поблизости не было.

Пока он был в отеле, транспорта еще прибавилось, тротуары были забиты людьми — все тащили узлы или чемоданы. Некоторые пешеходы просили автомобилистов подвезти их. Людей начала охватывать паника.

Саввас пошел в сторону ночного клуба, но увидел жену через стеклянную дверь. Маркос стоял позади.

— Афродити, садись, пожалуйста, в машину! — велел он. — Маркос, можно вас на два слова? Мы перебираемся в квартиру в Никосии, — сказал он менеджеру ночного клуба. — Все под замком?

— Драгоценности госпожи Папакосты в безопасности, — ответил Маркос.

— Тогда уезжайте быстрее. Но сперва проверьте, заперты ли все двери. И заприте главные ворота, пожалуйста, и проверьте пожарные выходы, — продолжал он распоряжаться. — Да, и пригоните машину Афродити. Лучше, чтобы она была там, а не здесь.

— Хорошо, — ответил Маркос. — У меня бак пустой, могу приехать на ее машине.

— Вы знаете мой телефон в Никосии, позвоните, когда приедете. — Саввас коснулся его руки. — И не задерживайтесь здесь слишком долго.

Афродити села в машину и повернула к себе зеркало заднего вида. Она видела, как мужчины разговаривают. Саввас нервно курил. Маркос выглядел спокойным. Она смотрела, как он знакомым жестом пропустил пальцы сквозь волосы, и сердце ее переполнилось любовью и отчаянием. Даже во время всеобщего хаоса он сохранял спокойствие. Афродити обратила внимание на то, как близко друг к другу стояли мужчины. Саввас протянул Маркосу связку ключей. Он доверял Маркосу как брату.

Она видела, как муж повернулся и направился к машине. Через мгновение он уже сидел рядом. Он выехал через ворота, и Афродити оглянулась в последний раз. Маркос уже ушел.

— Я велел ему встречать нас с ключами и чтобы он поторопился, — сказал Саввас.

Его жена выглянула в окно, чтобы он не заметил, какой радостью озарилось ее лицо оттого, что она скоро снова увидит Маркоса.

Потом Саввас долго молчал. Его мысли витали где-то далеко.

— Молю Бога, чтобы пробка рассосалась, когда мы выедем из города, — сказал он спустя какое-то время.

Он раздраженно замахал паре, которая стояла посреди дороги, пытаясь поймать машину. Между ними стоял небольшой чемодан.

— Мы могли бы посадить их на заднее сиденье.

— Нам нужно поскорее добраться до Никосии, — отрезал Саввас.

Афродити замолчала. Какой смысл пускаться в споры?

Над самой головой пролетел еще один самолет. Он двигался над дорогой, ведущей из Фамагусты. В этом чувствовалась угроза — будто самолет следил за ними. Афродити обуял страх.

Десять минут они ехали молча, пытаясь справиться с тревогой. Афродити заговорила первая.

— Когда мы туда доберемся? — робко поинтересовалась она.

— Что за идиотский вопрос, Афродити! Откуда мне или тебе знать?

Больше она не заговаривала. Она тревожилась за себя, но и за Маркоса тоже. Гадала, как скоро снова его увидит.

В салоне становилось жарко, хотя кондиционер и вентилятор работали на полную мощность, а все окна были плотно закрыты, чтобы не впускать внутрь воздух, который к вечеру становился еще горячее.

На несколько минут они застряли у самого большого ювелирного магазина в городе. Они хорошо знали владельца, поскольку были его постоянными клиентами и покупали у него аквамарины и другие драгоценные камни.

Сейчас Гианнис Пападопулос осторожно вынимал из витрины лотки с драгоценностями. Его жена педантично их складывала, ставя один на другой, но в витрине оставалось еще несколько десятков.

— Они с ума сошли! — воскликнула Афродити. — Надо опускать жалюзи и бежать.

— В магазине все, чем они владеют! — возмутился Саввас. — Они же могут все потерять! Думаешь, они пойдут на такой риск?

— Но они рискуют своей жизнью. Разве нет?

Над их головами пролетел еще один самолет.

Саввас попытался настроить радио, но слышны были только помехи. Из-за шипения и потрескивания было невозможно расслышать слова диктора.

— Черт! Я хочу знать, что происходит! — сердито буркнул Саввас, стукнув кулаком по радио.

Шум тотчас прекратился, но гнев Савваса от этого только усилился. Он вздохнул и выругался себе под нос. Афродити заметила, что у мужа вспотели ладони.