Восход

Василис и Халит дежурили на крыше отеля. Несколько дней назад они заметили, что солдат определили на постой в гостевом доме неподалеку. Маркос велел усилить бдительность.

Они хорошо поужинали, а Василис вдобавок отведал вина из винного погреба отеля. Чтобы не уснуть, они беседовали. За последнее время мужчины рассказали друг другу о своей жизни почти все. Но бдительности они не теряли и относились к своему заданию чрезвычайно серьезно. Соседний отель загораживал обзор, но они пристально следили за передвижением солдат.

– Слушай, а как часто ты подрезаешь деревья? – Халит перебирал свой теспих.

– Зависит от погоды, были ли дожди… – начал Василис.

Он поливал помидоры, которые они выращивали на крыше.

Апельсиновый сад Василиса был их излюбленной темой. Хотя Халит вынужден был бросить свой участок, когда перевез семью из Мараты в Фамагусту, он мечтал снова когда-нибудь ухаживать за деревьями.

Беседуя, мужчины не спускали глаз с улицы. Время от времени в их сторону направлялись автомобили, но всякий раз сворачивали напротив отеля на боковую улицу, которая вела из города. Иногда мимо проходили солдаты.

– Василис, смотри! – громким шепотом перебил напарника Халит. – Там, внизу!

К отелю подошли три человека и остановились у ограды.

– Все закрыто, Халит. Никто не войдет.

– Знаю, наш отель как крепость, но все же…

– Не беспокойся, дружище, Папакоста все предусмотрел.

Прошло несколько секунд.

– Дай-ка мне бинокль, – попросил Халит. – Странно как-то. – В его голосе слышалась тревога.

Когда несколько недель назад они решили дежурить на крыше, Хусейн принес военный бинокль, который подобрал на улице. У него была мощная оптика, так что они могли рассмотреть униформу и даже лица солдат в слабом свете.

– Двое солдат, – сообщил Халит, – и с ними женщина.

– Женщина?! Ты уверен?

– Сам взгляни! – Халит передал приятелю бинокль.

Взглянув в него, Василис убедился, что за солдатами шла женщина. Мужчины двигались не спеша, пошатываясь, не обращая на нее внимания.

Василис спрятался за парапет в страхе, что его заметят. Халит не отрываясь следил за тем, как они подходили все ближе.

Они почти пришли. «Восход», окруженный решеткой, казался чужим и негостеприимным. Афродити впервые видела, чтобы ворота их отеля были заперты. И ограда, и ворота были не менее восьми футов в высоту и казались неприступными. Заглянув внутрь, она увидела на дверях чугунную решетку. Она тоже не была вскрыта.

Солдаты стояли по обеим сторонам от нее, пока она вглядывалась в темные окна. Они переговаривались. Если бы она понимала хоть слово…

Халит, притаившись в темноте, пытался рассмотреть их лица. Мешали прутья ограды.

Афродити подумала, что, если обойти отель и подойти к нему со стороны моря, можно попробовать проникнуть внутрь. Она могла разговаривать с солдатами только жестами. Если она не попадет внутрь отеля, ее затея закончится ничем.

Один солдат нагнулся и что-то ей сказал. Ее обдало смесью перегара и едкого пота, и она инстинктивно отпрянула. Это привело солдата в бешенство.

Схватив Афродити за руку, он потащил ее прочь от чугунной ограды. В одно мгновение скука и равнодушие сменились яростью. Его товарищ тоже стал кричать на нее. Он сплюнул на землю у ее ног.

Солдат волок ее к боковому проходу. Ей как раз это и было нужно, но не таким образом.

Халит на крыше видел, как они скрылись из виду. До него доносились крики солдат внизу.

– Понятия не имею, кто эта женщина, – сказал он, – но хотелось бы ей помочь.

– Нельзя, – покачал головой Василис. – Это навлечет беду на всех нас.

– Но надо сообщить Маркосу и Хусейну! Они должны знать, что солдаты от нас в двух шагах.

– Ты иди, а я останусь. Дай-ка мне бинокль.

Ни о чем не догадывавшийся Маркос отправился в город. Когда он шел на юг по главной дороге перед отелями, солдаты уже свернули за угол. До него доносились их крики, и он понял, что путь домой перекрыт. Более того, он оставил пожарный выход закрытым на щеколду.

Маркос свернул в переулок напротив «Восхода» и нырнул в дверной проем. Из укрытия хорошо был виден проход между зданиями. Он понял, что там были двое солдат и с ними кто-то еще.

Этот третий был намного ниже их ростом. Не ребенок, возможно, женщина. Она была зажата с двух сторон так, что о том, чтобы вырваться, не могло быть и речи. Ее ноги едва касались земли. Солдаты ее куда-то волокли.

Потом раздались пронзительные крики.

Василис на крыше тоже их услышал. Афродити звала на помощь изо всех сил – на греческом, на английском – в надежде, что кто-нибудь ее услышит.

Халит тихо постучал в номера Маркоса и Хусейна. Он не хотел будить женщин. Сын отворил сразу же, но достучаться до Маркоса они не могли.

Обогнав отца, Хусейн помчался на крышу.

– Их отсюда не видно, – прошептал Василис. – Они почти прямо под нами.

Но они слышали крики женщины, а после громкие красноречивые рыдания.