Восход Авроры (ЛП)

Мы отдаём честь и бормочем пожелания доброго утра, пока де Стой говорит.

— Хотим пожелать удачной охоты вам и вашему отряду, Легионер Джонс.

— Благодарю вас, мэм, — отвечает Тайлер.

— Это ваш первый выход на большую сцену, — произносит Адамс. — Трудности, которые вас ждут, могут оказаться не такими, какими вы их себе представляли. Но мы всецело верим в вашу способность — доводить дело до конца. Несмотря ни на что. Нужно вытерпеть. — Адамс смотрит прямо на Тая и продолжает. — Ты должен верить, Тайлер.

А вот это уже странно. Несмотря на связь Адамса и Тая, старшим офицерам не дозволено ворковать, особенно с такими как мы. В пирамиде власти, мы, практически, в самом низу, а и эта миссия вообще практически ничего не значит. Но перед нами оба командира академии, и они обращаются к нам так, словно мы первоклассный отряд высокого уровня.

А потом Адамс смотрит прямо на меня, произнося слоган академии.

— Мы — Легион. Мы — свет. Сияющий свет во мраке ночи.

— …Да, сэр, — отвечаю я.

— Сияйте ярко, легионеры, — произносит де Стой. — Груз, что вы везете гораздо ценнее, чем вы думаете.

— Да прибудет с вами Творец. — Кивает Адамс.

— Эм… — произносит Тайлер. — Благодарю вас, сэр. Мэм.

Их образы держатся еще мгновение, словно пытаясь выжечь себя в нашей памяти. Я задаюсь вопросом, какого черта тут происходит. Но пара секунд и они исчезают, их образы заменяет проекция Станции Сагана. Слегка ошарашенные мы все смотрим в то место, где только что были наши командиры. И в этой абсолютной тишине Зила Мадран произносит одно единственное слово:

— Странно…

Тайлер откидывает волосы со лба и садится. Он снова весь такой из себя деловой, хотя я знаю, что у него, как и у меня, куча вопросов.

— Верно, — говорит он, наклоняясь, чтобы стереть невидимую грязь со своего безупречно начищенного ботинка. — Кэл, мне нужна стратегия на случай если мы встретим враждебно настроенных Сильдрати. Скар, мне нужны дипломатические варианты с беженцами. Зила и Финиан, вы изучаете систему Сагана. У нас есть шесть часов. Приступайте к работе.

— Что на счет меня? — спрашиваю я.

Тайлер бросает на меня взгляд и его бровь с крошечным шрамом взмывает вверх, а губы изгибаются в чертовски бесячей улыбке.

— Продолжай лететь, Ноль.

Только ты и я, Тайлер.

Пялимся друг на друга через барный столик и все те пустые стаканы.

Мы знаем друг друга с пяти лет.

Я поворачиваюсь к своему пульту управления и ввожу наш курс.

— Да, сэр, — выдыхаю я.

Лучшие друзья навеки, верно?

7

Кэл

Песня всегда одна и та же.

Прошло два часа с тех пор, как мы выбрались из Складки рядом со Станцией Саган. Девяносто минут просто с тех пор, как беженцы Сильдрати на борта начали переговоры. Минута с тех пор, как Скарлет Джонс сообщила, что на борту их корабля есть член Каббалы Воинов. Десять секунд, как защитная сеть Сагана нацелила на нас свои ракеты.

Люди — идиоты. Иногда благонамеренные. Но все равно идиоты.

— …И я уважаю это, сэр, — говорит Скарлет Джонс, стараясь не обращать на огромный ЗНАЧОК РАКЕТЫ, мигающий у нас на дисплеях. — Но Легионер Гилрайт наш боевой специалист. Если мы хотим полностью изучить вашу защиту…

— Ни один член Каббалы Воинов не ступит на эту станцию, пока я здесь Первый Ходок! — приходит ответ. — Клянусь духами Пустоты!

Я рассматриваю голографическую проекцию, с которой разговаривает Скарлет. Танет Лариэль Аммар здесь старший, судя по виду, ему не меньше двух столетий. Его кожа испещрена мелкими морщинками, а блеск в глазах с возрастом потускнел, на его лбу знак Каббалы Ходоков. Глиф, который напомнил мне о матери. Как же далеко я от дома.

Во всяком случае, того, что от него осталось.

Другие расы считают нас, Сильдрати, высокомерными и отчужденными. Что мы прячем свои чувства за ледяными стенами и стальными взглядами. Танет ясно дал понять, что возмущен моим присутствием. Его фиолетовые глаза сияют от ярости, когда он говорит, и румянец гнева окрашивает кончики его ушей.

Тайлер Джонс умоляюще вскидывает руки, пытаясь успокоить его.

— Первый Танет, Легионер Гилрайт — член Легиона Авроры, и я могу..

— Он Порождение Войны! — рычит Танет. — Ему здесь не рады!

Я смотрю на своего командира отряда и прикусываю губы, чтобы скрыть рвущиеся наружу слова.