Восход Красной Луны (СИ)

- Если бы я превращалась в какую-нибудь псину, - произнесла она, - я бы хотела жрать. Но мне тошно от еды. Или… - она поднялась и взглянула на сестру. – Мне хочется человеческого мяса?

Она захохотала хриплым, не своим смехом, как обезумевшая. Нет, Кэтрин не боялась сестры. Скорее, она боялась ее душевного состояния.

От дождя остались лужи, и на улице царила мерзкая, серая погода. Листья окончательно перемешались с грязью и мусором. Валяющиеся упаковки от презервативов, шприцы и сигареты делали пейзаж еще более роскошным. Елена, глядя на все это, чувствовала себя отвратительно и ее начинала заполнять ненависть ко всему происходящему. Кроме того, появлялась и некая обида на Кэтрин за то, что сестры не оказалась вчера рядом. Однако Гилберт решила попридержать свой гнев.

- У тебя есть сигареты?

Кэт без слов протянула пачку. Елена прикурила и ей показалось, что дерьмовое состояние отступает.

- Наверное, это интоксикация, - пожала плечами Кэт. – Твой организм пытается очиститься.

На душе Елены скребли кошки. Вчерашний случай все еще был ярким в памяти. Все это дополнялось головной болью, раздражимостью и полным неудовлетворением своих потребностей. Елена вновь сделала затяжку. Сзади послышался смех. Обернувшись, девушки увидели Локвуда и Майклсона, которые обсуждали приключения вчерашней вечеринки. Елена хмыкнула и, отвернувшись, сделала две глубокие затяжки.

- Лучше бы у этого гребаного города произошла интоксикация, – Она вновь чему-то рассмеялась. – Остались бы только ты, я и Зальцман.

Кто-то выхватил сигарету из пальцев и, кинув на землю, растоптал. Елена подняла взгляд и увидела Сальваторе.

- Да, мы знаем, - поспешила Кэтрин, поднимаясь. – Курить на территории школы запрещено. Мы можем идти?

- Курить вообще не желательно.

Елена поднялась и Деймону снова предстала столь непривлекательная внешность симпатичной девушки. Волосы были растрепаны и плохо промыты. Под глазами круги, что свидетельствовало о бессонной ночи. Сигаретный, едкий запах исходил от сестер. Кэт придерживала Елена за руку, которая мужественно терпела боль в животе и голове. Об одежде и речи даже идти не могло. Все те же черные цвета, растянутые либо застиранные вещи.

«И где же их мать?» - пронеслось в мыслях психолога.

- Я могу поговорить с Еленой?

- У нее месячные. Ей дерьмово, - без стеснения заявила Кэт. Однако и Деймон был из «бывалых» и к подобным выходкам уже привык.

- Это не займет много времени.

Елене пришлось пойти за ним. Уже в кабинете она осматривала каждый миллиметр стены, находя в этом что-то удивительное. Было тихо, но любой малейший звук резал слух. Скрип двери, часы, вода в кране – все, казалось настолько громким, что захотелось закрыть уши. Глаза слезились от яркого света настольной лампы. Елене казалось, что она улавливает запах парфюма Сальваторе и слышит скрежет его кровеносных систем, его сердцебиение. Глаза разъедало от яркого света, от подступающих слез. Внутри души было так, как в пустыне. Пусто. Будто там все в одночасье умерло. Деймон рассматривал бумаги и, казалось, что шелест листов сводит шатенку с ума. Время растянулось. Создалась иллюзия, что секунды стали длиться дольше.

- Еще долго?! – не выдержав, произнесла Елена и тут же осеклась. Громкость собственного голоса сыграла плохую шутку.

- Прошло всего две минуты, - удивленно произнес Деймон, откладывая бумаги.

- Я не могу больше сидеть, - произнесла Елена, закрывая лицо руками. Больше всего ей сейчас хотелось поспать или отдохнуть. А мысль о еде снова повлекла за собой неприятное, тошнотворное ощущение.

- Скажи мне, только честно….

Елена вперила в него взгляд безумных, пустых, измученных глаз.

- Кэтрин к чему-то тебя принуждает?

Деймон предполагал, что Елена подвержена дурному влиянию сестры. Поведение Кэтрин намного хуже, чем поведение Елены. Да и сама Елена учится лучше.

- Нет.

Она ответила спокойно, хоть и разозлилась. Вступать сейчас в дебаты, спорить и что-то доказывать хотелось меньше всего. Она сходила с ума от боли. Ко всей прочей боли прибавлялась боль, возникшая в деснах и на кончиках пальцев рук.

- Просто мне кажется, что ты слепо следуешь за ней и…

- Завишу от ее влияния? – собравшись с силами, произнесла Гилберт. Мгновенье она смотрела на психолога, а потом, усмехнувшись чему-то, опустила взгляд.

Повисло молчание. Никто о произошедшем вчера не знал. У Елены все же были некоторые вопросы, да и вчера он даже не заподозрил о мироустройстве сестер, а потому Гилберт решила.

- У меня на душе хреново… Я сомневаюсь, что она у меня вообще есть, но чувство, будто я гребанный Раскольников! Мучаюсь угрызениями совести!

- Это может быть связано с неудовлетворенностью жизни. Судя по твоему физическому и духовному состоянию, я думаю, что тебе надо посидеть несколько дней дома. Я все объясню директору.